Кассандра Клэр - Королева Воздуха и Тьмы

— Что должно облегчить нам введение военного положения и избавление от остальных колдунов, — сказал Гораций.

Тот факт, что болезнь будет служить не только для устрашения Сумеречных Охотников, но и для нанесения вреда колдунам, всегда рассматривался Горацием как плюс, хотя Мануэль не видел особого смысла в упражнении, которое серьезно ограничило бы способность Сумеречных Охотников делать такие вещи, как открытие порталов и исцеление необычных болезней. Вот в чем проблема истинных верующих. Они никогда не были практичными. Ну ладно. Некоторые колдуны, вероятно, выживут, рассуждал он. Как только все требования когорты были удовлетворены, они могли позволить себе быть щедрыми и уничтожить порчу навсегда. Не то чтобы Горацию нравилась эта болезнь или ее склонность заглушать ангельскую магию. Это был просто полезный инструмент, как и Ларкспиры.

— Ты не боишься, что трансформированные колдуны выйдут из-под контроля и убьют Сумеречных Охотников? Даже обычных людей?

— Я нет, — сказал Гораций. — Правильно обученный сумеречный охотник должен быть в состоянии справиться с колдуном, превратившимся в демона. Если они не могут, то мы сделали нашему обществу одолжение, отбраковав их.

— Мой вопрос в том, можно ли доверять Обану, — сказала Зара, скривив губы. — В конце концов, он же фейри.

— Можно, — сказал Мануэль. — Он гораздо более податлив, чем его отец. Он хочет свое королевство, а мы хотим свое. И если мы принесем ему голову Принца Кирана, как обещали, он будет очень доволен.

Гораций вздохнул.

— Если бы только эти договоренности не были секретными. Весь Конклав должен гордиться правильностью нашего плана.

— Но они не любят фейри, папа, — сказала Зара, которая, как всегда, была невероятно буквальна. — Им не хотелось бы заключать с ними сделки или поощрять их к тому, чтобы они принесли порчу в Идрис, даже если бы это было ради достойного дела. Это незаконно-работать с демонической магией, хотя я знаю, что это необходимо, — поспешно добавила она. — Жаль, что Саманты и Дэйна нет рядом. Тогда мы смогли бы поговорить с ними.

Мануэль без особого интереса подумал о Дэйне, которого погубила собственная глупость, и о Саманте, которая сейчас бредила в Базилии. Он сомневался, что кто-то из них мог бы оказать большую помощь даже в их прежних состояниях.

— Это одинокая ноша, дочь моя, быть тем, кому поручено делать правильные вещи, — напыщенно сказал Гораций.

Зара встала со стула и похлопала его по плечу. — Бедный Папа. Хочешь еще раз взглянуть в зеркало прорицания? Это всегда поднимает настроение.

Мануэль выпрямился в кресле. Магическое зеркало было одной из немногих вещей, которые он не находил скучными. Обан заколдовал его, чтобы отразить поля перед башней Неблагих.

Зара подняла зеркало так, чтобы свет от башен демонов отражался от его серебряной ручки. Она слегка взвизгнула, когда стекло стало прозрачным, и сквозь него они увидели зеленые поля Неблагих и антрацитовую башню. Перед башней выстроились ряд за рядом Неблагие воины, так много, что вид их заполнял всю сцену, даже когда ряды уменьшались в отдалении: армия без предела, без конца. Их мечи сверкали на солнце, как огромное поле, усеянное острыми, как бритва, лезвиями.

— А ты как думаешь? — сказал Гораций с гордостью, как будто он сам собрал армию. — Потрясающе, правда, Аннабель?

Женщина с длинными темно-каштановыми волосами, молча сидевшая в углу комнаты, спокойно кивнула. Она носила одежду, которая соответствовала той, что была на ней в тот кровавый день в зале Совета; Зара собрала почти точные копии, но именно Мануэль первым подумал о том, чтобы использовать их, как если бы они сами были оружием.

Мало что было сильнее страха. После заседания Совета Сумеречные охотники были в ужасе от Аннабель Блэкторн. Если она появится перед ними, они спрячутся за спиной Горация. Его способность защитить их-вот все, что их волнует.

А когда дело дойдет до Джулиана Блэкторна и остальных членов его раздражающей семьи, это будет нечто большее, чем просто страх. Там будет ярость. Ненависть. Все эмоции, которые могла использовать Когорта.

Гораций нервно рассмеялся и снова повернулся к зеркалу.

Скрытый удлиняющимися тенями, Мануэль свирепо ухмыльнулся. Абсолютно никто не был готов к тому, что должно было произойти.

Именно так, как ему нравилось.

Глава 24

Длинная ночь

Алине Пенхоллоу, главе Института Лос-Анджелеса:

Белые знамена траура реют над нашей столицей сегодня, и с ними зеленые флаги, чтобы ускорить исцеление наших сердец. Герои Темной Войны Джонатан Эрондейл и Кларисса Фэйрчайлд были убиты руками Неблагих. Они были на миссии Конклава, и их смерть будет отмечена как смерть героев. Их тела до сих пор не найдены.