Чак Вендиг - Черные дрозды

Эшли считает, если они найдут кого-то, кто скоро умрет и у кого есть деньги и дом, там они и смогут поселиться, пока находятся в городе. Он просмотрел календарь Мириам. В нем не нашлось ничего, что смогло бы удовлетворить его. Эшли жаждет не только еды.

И он сказал, что нужно пойти в такое место, где много народа.

Мириам предложила дискотеку. Там много людей, большинство из них молодые и ведут себя рискованно. Кокаинщики, незащищенный секс, пьяные водители и много кто еще. Эшли ответил отказом. Автобусный вокзал. «Давай пройдемся по автовокзалу».

За исключением того, объяснила Мириам, что это не лучшее место, потому что, по крайней мере, половина людей не стоит, а идет. А это значит, если только она не найдет того, кто захочет её укусить, они с Эшли окажутся вне игры. Конечно, если они не сядут на автобус до Де-Мойн. Но никто не захочет ехать в Де-Мойн.

Но Эшли не согласился. Он считает, что всё знает. Думает, что он чертовски умен. Мириам проворачивает это на протяжении многих лет, неужели он собирается ей указывать? Приструнить её, помочь играть в «её игру»?

Хорошо. Автовокзал. Мириам уступила. Всё равно.

И вот они здесь.

На той стороне Эшли выглядит нетерпеливым. Постукивает ногой. Голова откинута назад. Рот открыт. Сидит мух считает, как будто для него это пытка. Что за засранец. Пытка. Для него.

Вот умора.

Сейчас Мириам устала и сердится. Она сходит с тротуара, чтобы перейти дорогу перед автобусом, и тут…

Он едет на своём велосипеде. Это шоссейный велосипед, у которого покрышки такие тонкие, словно их выдавили из пипетки. На парне облегающий костюм из лайкры, как будто его спонсирует Goodyear или Kellogg's, или еще какая-то херня. Колесо напарывается на камень, его заносит, он переворачивается. Слышится визг тормозов, в него врезается бампер, дробя бедра, и тело (как будто у марионетки обрывают нити) скользит по капоту. На шлеме трескается визор. Потом все становится размытым, темнеет, в мозгу начинается кровотечение и…

…она оборачивается и находит взглядом мужчину. Он машет другому, прощается. Они могут быть просто друзьями или любовникам, да и неважно это. Подобного Мириам не ожидала. Она просто шла сама по себе, заблудившаяся в собственных мыслях, и его рука, должно быть, случайно коснулась её. Это не помогает. Да, он умрет. Но не завтра. Через год… ну, вернее, через один год, два месяца и тринадцать дней. Но все же. Похоже, у него есть деньги. Он достаточно близок к тому, чтобы Мириам записала его в свой календарь (если ты окажешься рядом, потом…).

Стряхнув с себя видения, она перебегает перед отходящим автобусом (гадая в этот момент, не собьет ли он её? пришло её время?) и идет к Эшли, который одаривает её пронзительным взглядом.

— Есть что-нибудь? — интересуется он.

— Это как рыбачить без наживки.

— Это значит нет.

— Да. Нет.

Он пожимает плечами.

— Ну, возвращайся туда. Делай свои… экстрасенсорные штучки.

— Так вот в чем состоит твоя идея о партнерстве? Ты сидишь на заднице ровно, пока я делаю всю работу?

— Мой дар не может вступить в игру, пока ты не поймаешь рыбку, милая.

— Твой дар? Ты серьезно? Не смеши меня. До сих пор, единственный твой дар — это улыбка победителя. В остальном ты лишь переводишь драгоценный воздух и пространство.

— Улыбка — это просто показуха. Но при этом, исключительное оружие в моем арсенале обаяния.

— Арсенал обаяния, — повторяет Мириам. — Я проголодалась.

— Мне всё равно.

— Но не должно быть.

Эшли зевает.

— Послушай, нам негде ночевать. Нам нужно место, где остановиться. Когда у нас появится укрытие, тогда мы подумаем о еде. Кроме того, ты же не хочешь, чтобы я, эм, не знаю, бросил тебя на произвол судьбы, позвонил в полицию, позвонил твоей матери или что-то типа того?

— Понятно. Все козыри у тебя на руках. Прекрасно. Но вот тебе небольшой урок биологии — девочкам нужно есть. Я человек. Мы, люди, жадные до еды, не говоря уже про выпивку и сигареты. У меня есть деньги. Давай заглянем в Ваффл-хаус? А потом уже мотель. Это на мне.

Он размышляет. Потом кивает.

— Хорошо. Ладно. Давай так.

Интерлюдия

Интервью

— Мальчик с красным шариком, — говорит Мириам и её лицо становится непроницаемым.

— Да, — подтверждает Пол. И ждет.

Она ненавидит эту историю. Ненавидит думать об этом. А пересказывать её — самая ненавистная для Мириам часть.

— Это случилось примерно через два года.

— После того как вы…

— После того как я заслужила эту уникальную способность.