Александр Прозоров - Любовь ифрита [СИ litres]

– Добрый вечер, Михаил. Вы чего-то хотели?

– День заканчивается, Анастасия Сергеевна. Самое время подумать об отдыхе. Мне вызывать такси, или вы еще не готовы?

– Разве утром я не ясно выразилась, Михаил? – без особого удивления ответила женщина. – Никакого общего вечера не будет! Между нами все кончено!

– Простите, Анастасия Сергеевна, но это решать не вам, – еле слышно усмехнулся паренек. – До тех пор, пока известная вам видеозапись находится у меня, все вопросы наших отношений определяю только и исключительно я. Я достаточно ясно выразил свою мысль?

– Предельно ясно… – вздохнула женщина, смиряясь с общеизвестной истиной: любой шантаж можно остановить только одним-единственным образом. Ножом и могилой.

Анастасия вздохнула еще раз и ответила:

– Хорошо, Михаил. Я спущусь через десять минут. Кстати, завтра утром мне придется отвлечься на некоторые рабочие хлопоты. И мне пригодилась бы твоя помощь. Ты сможешь поехать со мной?

– Не вопрос, – без колебаний ответит парень. – Мне будет приятно разделить ваше общество.

Решение перенести избавление от проблемы на утро оказалось гениальным. Ибо после склеротичной ночи, больше похожей на издевательство, после ласк, обрывающихся сном, после улыбок шантажисту, который не должен заподозрить опасности, после застольных бесед с насильником, с которым нужно ложиться в постель…

Да, ранним утром Анастасии Сергеевне всерьез захотелось кого-нибудь убить!

И не столько в порыве злости – что, надо сказать, стремительно утихал, едва успев зародиться, – но и в состоянии холодной ярости, с которой женщина вытащила из ножен длинный клинок с толстым обухом и острым лезвием, провела по нему пальцем, проверяя заточку, спрятала обратно, а затем закрепила ножны с внутренней стороны своего пальто широкими стежками суровой нитки. Три стежка сверху, три посередине и два внизу. Запахнула одежду и громко сказала:

– Михаил, нам нужно обернуться как можно быстрее! Ты готов?

– Да, Анастасия Сергеевна, можем ехать…

Тюменский программист явно прихорошился, надев вместо обычной потрепанной футболки черный бадлон, а вместо джинсов – вельветовые штаны. Вместе с кожаной курткой он выглядел даже сексуально. И это взбесило женщину еще больше – ибо возвращало к утренним воспоминаниям.

Вернее – к их полному отсутствию!

Вчера вечером Миша, похоже, испытал массу приятных удовольствий, вчера он наслаждался и млел. А она – она только терпела ненавистное рабство! Женщина знала о случившихся унижениях – но не сохранила в памяти даже крохотной искры нежности!

– Поехали уже, – махнула Настя рукой и открыла дверь.

Сумка с ноутбуком осталась дома и поэтому левое плечо женщины непривычно тянуло вверх. Пытаясь справиться со странным ощущением, Настя пару раз запускала руку между пуговицами пальто, нащупывала нож. Ощущение близкого оружия ее странно успокаивало и добавляло решимости довести дело до конца.

Ибо избавиться от шантажа можно только одним-единственным способом…

Такси ждало внизу, а дорога заняла всего десять минут, высадив их на безлюдной улице довольно далеко от жилых кварталов.

– Вы уверены, что вам сюда? – даже переспросил пассажиров таксист.

– Сюда, – главбух указала на железные, сваренные из арматуры, ворота.

– Вас подождать?

– Спасибо, но мы надолго. Когда освободимся, вызовем машину.

– Чем можно долго заниматься в подобной глухомани?

– многозначительно поинтересовался водитель. – На улице холодно!

– Помимо удовольствий, приятель, существует еще и работа. – Женщина приложила карточку к терминалу машины. – А она плохой погоды не признает.

Отпустив такси, главбух и программист подошли к приоткрытым створкам. Анастасия хмыкнула, потрогала болтающийся замок.

– Вот, засранцы, – оглянулась она на своего спутника.

– Похоже, они вчера так нажрались, что даже площадку не закрыли! Я этого пенсионера в понедельник на макароны пущу!

Настя решительно толкнула створку, уверенно направилась за составленные в три ряда бетонные кольца. Заметила там шевеление, ускорила шаг:

– Что тут происходит?! Кто вы такие, и чего делаете? А ну, прекрати… те…

Увы, но слова женщины опережали ее мысли, а мысли опережали понимание.

За кольцами находились пятеро мужчин с признаками застарелой небритости, пахнущие мочой и потом, в одежде не первой свежести – и это было самое мягкое из определений. Орудуя ломами и ржавыми арматуринами, бомжи довольно бодро двигали мини-экскаватор от края площадки в сторону ворот.