Вадим Панов: Паутина противостояния

Верхняя часть шаса исчезла в смятом портале, а нижняя осталась в Гарварде. Рухнула, обильно поливая библиотечный пол кровью.

Вопль Кевина превратился в истошный визг.

Нав же разочарованно отшвырнул в сторону жезл, посмотрел на останки, вздохнул и задумчиво пробормотал:

— И что я буду делать с половиной шаса?

— Вы наш разговор записываете или запоминаете?

— Нет никакой разницы.

— А вот не скажите! — оживился Схинки. Настолько оживился, что даже подпрыгнул на мягкой подушке кресла, едва не расплескав виски из зажатого в правой руке стакана. — Я рекомендую записать нашу беседу на видео, а после тщательно проанализировать мою богатую мимику. Данный подход поможет вам получить скрытые послания, которые я передаю невербальными способами. То есть бессловесно.

Сантьяга деликатно улыбнулся, однако этот невербальный способ отчего-то вызвал у собеседника приступ яростного неудовольствия.

— Вы напрасно смеетесь! Вот поверьте: совершенно напрасно. И меня, скажу откровенно, смущает, что вы относитесь к происходящему без должной серьезности! Это… это оскорбительно, в конце концов. Я чувствую себя ненужным, понимаете?! Я ощущаю себя… винтиком! Игрушкой ощущаю. Мягкой, теплой, пушистой игрушкой. А я…

— Поверьте, Схинки, все совсем не так, — перебил разошедшегося собеседника Сантьяга. — Наша встреча мне безумно интересна.

— Слова, комиссар, слова, слова, слова! Сколько видеокамер сейчас работает? Сколько операторов? Сколько аналитиков изучают мой профиль?! — Схинки на мгновение замер, давая возможность невидимым камерам взять крупный план. — Сколько?

— Я постараюсь лично уловить ваши невербальные знаки, — пообещал Сантьяга.

Схинки отхлебнул виски, причмокнул и уточнил:

— Постараетесь?

— Да.

Ответ прозвучал весьма и весьма твердо, однако Схинки не удовлетворил. Он с сомнением оглядел светлый костюм нава, выразительно поморщился, после чего поинтересовался:

— Не слишком ли вы самонадеянны?

— У вас будет возможность проверить это предположение, — невозмутимо произнес Сантьяга.

— Я предупредил.

— Я благодарен.

Схинки вновь расслабился. Развалился в кресле, забросив ногу на ногу, и, непринужденно поводя в воздухе стаканом с виски, объяснил причину проявленной настойчивости:

— Я хочу, чтобы между нами установились не просто рабочие, но в некоторой степени доверительные отношения. Нам ведь придется говорить о различных вещах… в том числе — о секретных. Согласитесь: открывать тайны симпатичному собеседнику гораздо приятнее, нежели грубому садисту.

— Я умею быть разным собеседником, — заметил Сантьяга.

— Я знаю, — махнул рукой Схинки. Сделал глоток виски, не торопливый, но быстрый, и продолжил: — Мне понравилось, что вы не начали с пыток. Знаете, некоторые считают, что любой разговор следует начинать с пыток. Чтобы, так сказать, сразу определить положение собеседников. А вот мне пытки не нравятся, есть в них нечто… — Он пошевелил пальцами. — Есть в них нечто безвкусное. Вы не находите?

— Доводилось испытывать? — с искренним любопытством спросил Сантьяга.

Для себя нав выбрал коньяк, потягивал его все это время и теперь добавил в бокал янтарной жидкости.

— Вы не ответили на мой вопрос, — заметил Схинки, наблюдая за манипуляциями собеседника.

— Я забыл.

— Надо же, беседа едва началась, а у вас уже проблемы с памятью. Это совершенно неделовой подход. Как, интересно, вы среагируете, если я забуду что-нибудь важное?

— Я сумею вам помочь.

— Разумеется, с помощью пыток, — разочарованно протянул Схинки.

— Я знаком с весьма утонченными способами ведения диалогов, — скромно сообщил Сантьяга. — Они не оставят вас равнодушным.

— То есть вы считаете, что пытать можно стильно?

— Это требует соответствующих навыков. — Комиссар чуть приподнял бокал: — Ваше здоровье.

— Да… пока не жалуюсь… — задумчиво протянул Схинки.

— А еще я обладаю ангельским терпением.

— Намекаете, что оно вот-вот закончится?

Ответа не последовало.

Схинки поерзал в кресле, затем налил себе еще виски и, без игры и надрыва, попросил:

— Угостите сигаретой?

— Эта фраза открывает вашу историю?

— Что? Нет. — Пауза. — История началась давно. Впрочем, вы и сами знаете, насколько давно… А та ее часть, которую я собираюсь вам поведать… — Схинки на несколько мгновений задумался. — Наверное, будет лучше начать с Нью-Мексико. Да, пожалуй — именно с Нью-Мексико. — Он поскреб грудь. — Бывали там?