Софья Подольская - Жизнь навыворот

– А… К тебе приходили, ну, мы с девочками поспорили… Который из них твой?

Повисшую паузу можно было резать формочкой на сахарные сердечки. Думала Серафима недолго.

– Да, все, пожалуй, – небрежно пожала плечами она, делая в памяти заметку, не тащить в палату Аргита. Кардиология все же.

В больнице Серафима выспалась. Наелась мандарин, прочитала два сопливых романа, немного отлежала себе копчик и соскучилась по Айну.

Хотелось домой. И на работу, пусть Влад и пообещал ей серьезный разговор. А Гаяне даже устроила, правда, по телефону. Головомойку Серафима приняла с таким смирением, что старший инспектор два раза уточняла, все ли с ней действительно в порядке.

По свежим сплетням из Восьмого, Зоя внезапно ушла на больничный. В центре поговаривали: у нее нервный срыв из-за открывшейся измены Глеба. Захар на вопросы о работе слал задолбавшиеся смайлики и смешные картинки, а спрашивать напрямую о Глебе Серафима опасалась.

К вечеру третьего дня, сложив все кусочки головоломки, она догадалась, для чего бывшему, это уж наверняка начальнику Первого отдела понадобился разящий без промаха меч Нуаду. Минуту Серафима пялилась в окно, пытаясь нащупать в кармане кофты привычную пачку. А когда вспомнила, где она, и, глазное, где сигареты, сползла с койки и потопала в хирургию.

Стресс снимать.

Устроившись за спиной у читающего вслух Аргита, Серафима сооружала ему подсмотренную в Интернете эльфийскую прическу и между делом поправляла ошибки, пока в палату не влетел Макс. Глаза дипломатической службы был бодр и жизнерадостен, как воздушный шар ко дню рождения.

– О, и ты тут?

Он плюхнулся в кресло, вытягивая длинные ноги в черных джинсах с россыпью белых, словно после хлорки, пятен.

– Ага, и ты, – Серафима нехотя выпустила недоплетенную косичку. – Соскучился?

– До смерти! А вы, я погляжу, бодрячком. Соседи на шум не жалуются?

И он добавил что-то на архаичном английском. Ответ невозмутимого, как священная Фудзи, Аргита заставил вампира хмыкнуть, бросить ехидный взгляд на нехорошо прищурившуюся Серафиму и стремительно сменить тему.

– Мы, – на кровать упала связка ключей, – рады приветствовать на нашей земле Аргита сына Финтина из племен богини Дану. Официально, со всеми полагающимися протоколу реверансами.

– Ты нашел свою крыску?

– Я бы сказал крысищу, – скривился Макс, – и, да, нашел. Так что через неделю у нас видеоконференция, на которой Сиятельнейшая Мейв узреет своего дальнего родича. И, надеюсь, достаточно охренеет, чтобы согласиться на официальный визит.

Соскочив с кровати, Серафима достала телефон, на ходу набрала в заметке: «Глеб?», – и подсунула экран под породистый вампирский нос. Тот дернулся, словно черный пластик щедро смазали протухшими рыбьими внутренностями.

– я этого не видел.

И взгляд, давивший гидравлическим прессом, который Серафима с трудом, но выдержала. Дернула подбородком и демонстративно удалила заметку:

– А я ничего не писала.

Она вернулась к кровати, и, кажется, только сейчас разглядела ключи в руке у Аргита.

– Что это?

– Апартаменты в башне «Запад», – убедившись, что тема с утечкой исчерпана, Макс вновь откинулся в дерматиновые объятья больничного кресла. – Меблированы, оплачены. В общем, добро пожаловать. Видишь ли, – ответил он на вопрос, отразившийся на лице Серафимы, – заграничные принцы не могут жить…

«Где попало,» – прочитала она в голубых глазах.

Едкий комментарий рассыпался на языке, когда она, дабы подобрать ответ поострее, мысленно повторила реплику Максимилиана.

– Кто принц? – моргнула Серафима.

Макс закатил глаза, приложил сложенные щепотью пальцы ко лбу и исторг из скрытой клетчатой рубахой груди глубоко театральный вздох.

– Ты б хоть узнала, кому, – он сделал выразительную паузу, наслаждаясь зрелищем закипающей Серафимы, и за миллисекунду до взрыва закончил, – комнату сдаешь. Хотя там у себя он, конечно, рядовой член общества – король должность выборная. А вот по нашим, точнее, по меркам фейри, вполне себе прынц. По папе, ну и по маме тоже. Там он, вообще, еще и родственником Мейв приходится. А эта мадама, чтоб ты знала, повернута на своей родословной и выражению этой родословной всяческих респектов. Короче, дабы не создавать мне ненужную мигрень, Аргиту придется переехать.

– Значит, он может больше не скрываться?

– Аргит, – Максимилиан выразительно приподнял бровь, – никогда не скрывался. Мы, хм, сохраняли его инкогнито с цепью обеспечить безопасность высокого гостя.