Эндрю Фокс - Блюз белого вампира

Джулс ответил не сразу. Какое-то время он молча помешивал кофе ложечкой, а потом неуверенно заговорил:

— Короче, док, не хочу вас обманывать… Мне будет чертовски трудно уехать из Нового Орлеана.

Доктор подался вперед.

— Почему?

— Ну, просто, — Джулс нервно заерзал на стуле, — этот старый город — часть меня самого, понимаете? Как ногти или мозоли на ногах. Я всегда знаю, где можно встретить старых приятелей или выпить хорошего кофе. Я могу проехать по Французскому кварталу, опустить окна в машине и бесплатно послушать на улице любимую музыку. Мне трудно представить, что я уеду отсюда хотя бы на время.

Доктор молчал. Джулс старательно избегал его взгляда, всматриваясь в темные глубины своего остывшего кофе.

— А вы… гм… вы не передумали мне лекарство давать?

Доктор медленно встал.

— Конечно, не передумал, Джулс. Я врач, а не шантажист. Оно у меня в холодильнике. Сейчас достану.

Он открыл холодильник и скрылся от Джулса за дверцей.

— Сейчас, еще минутку. — Доктор перебирал что-то внутри. — Хочу убедиться, что здесь достаточно на первое время… Да, все в порядке.

Он закрыл холодильник и протянул Джулсу белую пластиковую баночку со специальной крышкой, изготовленной так, чтобы ее не смог открыть ребенок.

— Прости, что такая упаковка. Я стараюсь ничего зря не выбрасывать. Что ж… Этих таблеток тебе хватит на пятнадцать дней. Принимай по две штуки каждую ночь. Одну — когда проснешься, другую — перед тем, как ложиться спать.

— Спасибо вам, док, огромное!

Джулс спрятал баночку в один из карманов плаща и достал бумажник, в который Морин очень великодушно положила сорок долларов.

— Сколько с меня?

Доктор оттолкнул деньги.

— Нисколько. Я не имею права брать плату за опытное лекарство. Придешь ко мне через пятнадцать дней, расскажешь о своем самочувствии, вот тогда и поговорим об оплате. Только прошу тебя, не отказывайся окончательно от мысли поехать со мной в Аргентину. У тебя есть две недели — подумай.

— Обязательно, док. Мне ведь нетрудно, подумаю еще немного. А что насчет ваших чудесных таблеток? С кофе их пить можно?

— Конечно. Никакого вреда сочетание с кофеином принести не должно.

— Может, мне первую прямо сейчас принять?

— Почему бы и нет. Чем скорее приступишь, тем быстрее будет результат. Заметное улучшение скорее всего наступит через день или два.

— Правда? Черт, вот здорово!

Джулсу потребовалось какое-то время, чтобы открыть баночку — эти антидетские крышки всегда доставляли ему много хлопот. Наконец он вытряхнул на ладонь белую круглую таблеточку. На ней оказалась выгравирована буква «А». Джулс удивился. Может, это от имени дока Ландрю — «Амос»? Он положил пилюлю в рот и запил ее остатками кофе.

Доктор Ландрю взял у Джулса пустую чашку с блюдцем и положил их в раковину.

— Я рад, Джулс, что мы снова встретились. Жду тебя через пятнадцать дней. Надеюсь, ты придешь.

— Само собой, док. Хорошо бы таблетки оказались такими классными, как вы говорите.

Доктор проводил гостя в прихожую.

— Думаю, их действие приятно тебя удивит.

Джулс доехал вдоль еврейского кладбища до Канал-стрит и свернул направо, в сторону Французского квартала. Никакого сомнения — фортуна снова поворачивалась к нему лицом. К тому времени, как Джулс добрался до гаража напротив дома Морин, все тело у него покалывало от прилива бодрости. Он вытащил пакеты с покупками из багажника «линкольна», спустился по ступеням из гаража, поднялся по лестнице в дом, потом спустился в прихожую, затем опять поднялся — на этот раз в туалет, который отвела ему Морин, и — удивительное дело! — мог поклясться, что колени болят уже гораздо меньше. Походка стала энергичнее. Может, все дело в воображении, но он чувствовал себя моложе лет на двадцать и легче килограммов на сто.

Он снова вышел из дома и пару минут посидел на крыльце, раздумывая, как провести остаток ночи. Вдоль Бьенвиль-стрит уличный продавец катил тележку с венскими сосисками. Джулс помахал ему рукой и пожелал доброго вечера.

— Как насчет сосиски, приятель? — спросил продавец, человек лет шестидесяти пяти, со смуглой кожей и симпатичным, хоть и изборожденным глубокими морщинами лицом.

— Эх, я бы с удовольствием… — грустно ответил Джулс, с вожделением глядя на сосиски и лоток с приправами.

— Понимаю, — ответил продавец сочувственно.

Он склонился над крохотным радиоприемником, который стоял на тележке, и сделал звук немного громче. Его мягкая улыбка тут же превратилась в гримасу.