Евгений Щепетнов: Грифон

— Гений, — искренне сказал я. — Реально — гений. Сокола-сапсана где отловил? Вообще-то он в Красной книге и стоит за сто тысяч евро штука, если обученный, конечно. Читал об этом.

— Пришлось к олигарху одному ехать — через двух знакомых. Ни денег не хотел брать, ни уговоры не действовали — пришлось нажать через налоговую, я начальника знаю, помогал как-то ему. Вот и добыл когти — если честно, труднее всего они достались. А остальное несложно — для меня, конечно.

— Молодец. Ну что же — я собираюсь прямо сейчас приступить к изготовлению напитков. Прошу меня не отвлекать, не мешать, соблюдать тишину. Всем все ясно?

— Ясно. А посмотреть можно будет? — спросил Сергей. Его глаза блестели от предвкушения зрелища, и я не смог отказать:

— Можно. Но не лезть и не толкать под руку.

— Вась, а может, завтра с утра начнешь делать? Поспим, а утром, со свежими силами…

— Я весь день спал. Ну почти весь день, — поправился я, глядя в насмешливые очи жены. — Выспался, свеж и бодр. Какая разница, когда начинать? Если честно — мне не терпится все сделать сегодня. Сидеть безвылазно в квартире, когда у нас куча дел — моя натура требует движения, требует энергичных действий. Хватит отсиживаться! «Не нужно ждать милостей от природы, наша задача — взять их у нее!» — кто сказал?

— Да наплевать, кто сказал, — фыркнул Сергей. — Похоже на лозунг оперативников. Ну что же — еще разок схожу в сортир — спасибо, Вася! — а потом сяду рядом, буду глядеть за работой великого колдуна. Пока хожу — ты бы оделась, что ли? Я хоть и порабощенный, но все-таки мужик, и твоя нога, обнажившаяся до пояса, меня смущает. Тем более что я уже неделю как расстался с очередной подругой.

Сергей повернулся и исчез в известном заведении, а Василиса, слегка порозовев, сбросила одеяло и стала натягивать трусики, топик, шорты — все, как полагается. Я же целомудренно отвернулся — не до того! Увы…

Разложив ингредиенты на две кучки, достал из пакетов серебряные ковшики. Они были объемистыми, как настоящие ковши, и явно их поперли откуда-то из музея — по краям сосудов шла причудливая гравировка с кавказскими мотивами. Наплевать — главное, чтобы они были объемистыми и вместили все содержимое. А что на них нарисовано — да хоть критские игры с быками и обнаженными девушками.

— А что — газ тебе зажечь? — вмешался Сергей. — Ты разве не будешь кипятить смесь?

— Я что сказал? Молчите и не лезьте! А то прямо сейчас тресну этим ковшиком по балде, если услышу хоть одно слово! Молчать всем!

Сергей жестом изобразил, как он зашивает себе рот, и уселся за стол, открыв рот и тараща серые глаза. Василиса подсела ко мне на соседний стул, и я начал творить колдовство.

Вначале взял ступку, пестик, истолок в сухой порошок косточки и камешки, высыпав сухую смесь в ковшик. Затем стал класть то, что надо было класть целиком, не измельчая.

Закладывать в ковшик необходимо строго последовательно — начинаем со змеиной шкуры, маленькое заклинание, потом один бульк спирта, заклинание, лисий хвост… заклинание, еще бульк спирта, заклинание. Оно одно и то же, что-то вроде катализатора процесса, сращивающего ингредиенты. Как только что-то бросаешь в ковшик — тут же надо «приварить» составляющее к остальным. Твердые ингредиенты неведомым образом оплывают, тают, как свеча. В ковшике на дне скопилась побулькивающая, вонючая штука, от которой несет запахом помойки и резким спиртовым духом.

Рядом тяжело задышала Василиса, зажимая нос, и я, не прерывая заклинаний, показал ей кулак — молчи, ни слова!

Через пятнадцать минут в ковшике исчезли коготь, двадцать капель слез девственницы — зашипели, как будто упали на раскаленную плиту, и исчезли, вызвав красноватую вспышку.

— У нас полчаса на то, чтобы добыть кровь и залить ее в напиток. Опоздать по времени — его можно вылить. Будет бесполезен. Милая, иди сюда. Сергей, давай лезвие бритвы. Или острый нож.

— Сейчас — нож! У меня есть из дамасской стали, привезли из Арабских Эмиратов. Может, на огне погреть?

— Прокалить и протереть спиртом. Извини, Василис, я не могу сделать так, чтобы ты не испытывала боли. Нельзя. Все должно быть как в жизни. Потерпи, ладно?

— Потерплю… — с вымученной улыбкой сказала Василиса и вдруг сделалась белой, как бумага.

— Сергей! Держи ее, чтобы не упала! И ковшик второй давай сюда. Ставь. Держись, любовь моя!

Я взял ее тонкую руку, стиснул зубы, прицелился… и не успел — Василиса закатила глаза и потеряла сознание, обмякнув, как тряпочная куколка. Сергей едва успел ее подхватить.