Кассандра Клэр - Падение отеля Дюморт

В то же время прибыл и Линкольн.

— Некоторые отсутствуют, — сказала Камилла, когда он вылез из машины.

— Некоторые мертвы, — ответил Линкольн. — Благодари Магнуса, что мертвы не большинство.

Камилла кивнула, потом вошла внутрь отеля и закрыла двери.

— А теперь? — спросил Линкольн.

— Их нельзя вылечить без их согласия, но можно сделать так, чтобы они бросили. Они будут оставаться там взаперти, пока не очистятся, — сказал Магнус.

— А если это не сработает?

Магнус посмотрел на разбитый фасад отеля Дюмонт. Кто-то, он заметил, изменил букву «н» на «р». Дюморт. Отель смерти.

— Посмотрим, что произойдет, — сказал Магнус.

В течение трех дней Магнус держал вампиров взаперти в отеле Дюмонт. Он приходил несколько раз в день. Все время оборотни патрулировали по периметру, чтобы убедиться, что никто не вышел. На третий день, сразу после заката, Магнус открыл замок на входной двери, вошел внутрь и снова запечатал его за собой.

Очевидно, что внутри отеля было задействовано организующее начало. Вампиры, которые не пострадали от наркотиков, заполонили коридор, балконы и лестницы. В основном, они спали. Теперь оборотни разрешали им вставать и уходить.

С Линкольном и его помощниками по бокам Магнус прошел по ступеням, по которым он ходил почти пятьдесят лет назад, к бальному залу отеля Дюмонт. И снова двери были запечатаны — на этот раз цепью.

— Принесите резак из фургона, — сказал Линкольн.

Из-под двери исходил поистине ужасный запах.

«Пожалуйста, — подумал Магнус. — Пусть там будет пусто».

Но, конечно, в бальном зале не будет пусто. Глупое желание, чтобы все события последних трех дней просто не происходили. Потому что, в конце концов, нет ничего хуже, чем видеть падение любимого тебе человека. Почему-то это было хуже, чем потерять любовь. Все это становилось сомнительным. Все это делало прошлое горьким и запутанным.

Вернулся оборотень с резаком, и перерезанная цепь упала на пол с глухим лязгом. Несколько здоровых вампиров остались позади, чтобы наблюдать, и собрались за спинами оборотней.

Магнус толкнул дверь.

Белый мраморный пол бального зала был расколот. Это действительно произошло прямо здесь пятьдесят лет назад, когда Олдос открыл Портал в Пустоту?

В каждой части комнаты валялись вампиры, может, в общей сложности тридцать. Эти были больны и находились в состоянии глубокого страдания. Одного запаха было достаточно, чтобы тебя вырвало. Поэтому оборотни закрыли ладонями рты, чтобы не вдыхать его.

Вампиры не шевелились и никого не приветствовали. Только несколько подняли лица, чтобы посмотреть, что происходит. Магнус подошел к ним, осматривая каждого. Ближе к центру комнаты он нашел Долли, лежащую неподвижно. За одной из длинных штор, висящих в дальнем конце зала, он обнаружил развалившуюся Камиллу. Как и остальные она была окружена омерзительными лужами выплюнутой крови.

Ее глаза были открыты.

— Я хочу пройтись, — сказала она. — Магнус, помоги мне. Помоги мне немного пройтись. Я должна выглядеть сильной.

В ее голосе слышалась решительность, несмотря на то, что она была слишком слаба, чтобы встать самой. Магнус наклонился и поднял ее на ноги, а потом поддерживал ее, пока она шла через валяющиеся тела своего клана с таким достоинством, на которое только была способна. Он снова запечатал двери, когда они ушли.

— Наверх, — сказала она. — Вокруг. Мне нужно идти. Вверх по лестнице.

Он чувствовал напряжение в каждом ее шаге. Иногда он практически тащил ее.

— Ты помнишь? — спросила она. — Старый Олдос открыл здесь Портал… помнишь? Я должна была предупредить тебя о том, что он сделал.

— Я помню.

— Даже смертные знали, что следует держаться подальше от этого места, и оставить его гнить. Ненавижу, что некоторые мои малыши живут в гнилых местах, но там темно. И безопасно.

Было слишком трудно идти и говорить, поэтому она снова замолчала и прислонилась к груди Магнуса. Когда они добрались до верхнего этажа, то встали у перил и посмотрели вниз на обломки вестибюля.

— Это никуда не уходило от нас, правда? — сказала она. — На самом деле, такого как ты никогда больше не было. У тебя то же самое?

— Камилла…

— Я знаю, что мы не можем вернуться. Знаю. Просто скажи мне, что никогда больше не было такой же, как я.

По правде говоря, таких было множество. И пока Камилла, конечно же, оставалась непревзойденной, у него было больше любви — по крайней мере, со стороны Магнуса. А еще сотня лет боли, и Магнусу приходилось задаваться вопросом, что, может, он и не был так одинок в своем чувстве.