Кассандра Клэр - Что купить Сумеречному охотнику, у которого все есть (и с которым ты все равно не встречаешься официально)

Она выглядела как Алек: у нее были высокие скулы, фарфорово-бледная кожа и черные волосы, хотя ее были длинными и аккуратно уложенными. Однако глаза у нее были другие — блестящие и черные, как лакированное черное дерево, красивые и неразрушимые. Казалось, будто она могла быть такой же холодной, как и ее мать, такой же склонной к порочности, как и множество ее предков. Магнус знал многих Лайтвудов и не был ужасно ими впечатлен. Кроме одного.

Изабель запрыгнула на стойку, вытянув свои длинные ноги. На ней были сшитые на заказ джинсы, ботинки на шпильках, темно-красный шелковый топ, соответствующий ее рубиновому ожерелью на шее, которое Магнус сто лет назад купил по цене таунхауса в Лондоне. Магнусу понравилось, что она надела его. Казалось, будто он смотрел на племянницу Уилла, дерзкую, смеющуюся, курящую сигару Анну Лайтвуд — одну из немногих Лайтвудов, которые ему нравились, — надевавшую его сто лет назад. Его это очаровало, заставило чувствовать себя значимым для этого периода времени, для этих людей. Он размышлял, как сильно испугаются Лайтвуды, если узнают, что это ожерелье когда-то являлось подарком распутной любви мага к кровожадной вампирше.

Возможно, не настолько напуганы, как если бы узнали, что Магнус встречается с их сыном.

Он встретился с наглым взглядом черных глаз Изабель и подумал, что она не испугалась бы, узнав, откуда взялось ее ожерелье. Он думал, что она сможет найти в этом удовольствие. Может, когда-нибудь он ей расскажет.

— Итак, сегодня день рождения Алека, — объявила она.

— Я в курсе, — сказал Магнус.

Больше он ничего не сказал. Он не знал, что Алек рассказал Изабель, зная, как болезненно Алек любил ее и хотел оградить, не подвести — как не хотел подвести их всех и страстно боялся, что это произойдет. Секретность не устраивала Магнуса, который в первый же вечер, когда познакомился с Алеком, подмигнул ему, когда тот был просто безумно красивым мальчиком, глядящим на Магнуса с робким интересом. Но теперь все было гораздо сложнее, когда он знал, каким ранимым может быть Алек, какое может иметь значение, что Алеку может быть больно.

— Я знаю, что вы… встречаетесь, — сказала Изабель, осторожно подбирая слова и по-прежнему глядя прямо в глаза Магнусу. — Мне все равно. То есть, для меня это не имеет значения. Совсем.

Она вызывающе бросила эти слова Магнусу. Не было никакой необходимо так себя с ним вести, но он понимал, почему она так сделала, понимал, что она, должно быть, практиковала эти вызывающие слова, которые однажды сможет сказать своим родителям, стоя рядом с братом.

Она будет стоять рядом с ним. Она любила своего брата.

— Рад это слышать, — сказал Магнус.

Он знал, что Изабель Лайтвуд была красивой, и думал, что она казалась сильной и смешной — знал, что с ней он был бы не против выпить или устроить вечеринку. Но он не знал, что в ней таились глубины преданности и любви.

У него не было большого опыта по части чтения сердец Сумеречных охотников под их гладким ангельским высокомерным притворством. Должно быть, поэтому Алек так сильно его удивил, доставил ему неприятности, так что Магнус наткнулся на чувства, которые не планировал развивать. В Алеке вообще не было притворства.

Изабель кивнула, будто поняла, что Магнус ей говорил.

— Я подумала, что важно сказать кому-то об этом в его день рождения, — проговорила она. — Я больше никому не могу этого сказать, хотя хотела бы. Мои родители или Клав не будут меня слушать. — Изабель поджала губы, говоря о родителях и Клаве. Она все больше и больше нравилась Магнусу. — Он никому не может рассказать. И ты никому не скажешь, хорошо?

— Это не моя тайна, чтобы ее рассказывать, — ответил Магнус.

Может, ему и не нравилось скрываться, но он не раскроет чьего-то секрета. И меньше всего он рискнул бы причинить Алеку боль или страх.

— Он тебе правда нравится, да? — спросила Изабель. — Мой брат?

— О, ты имеешь в виду Алека? — ответил Магнус. — Я подумал, ты имела в виду моего кота.

Изабель засмеялась и пнула шпилькой одну из дверей шкафчика, небрежно и блистательно.

— Хотя ладно, — сказала она. — Нравится.

— Мы будем говорить о мальчиках? — поинтересовался Магнус. — Я не понимаю и, честно говоря, не готов. Ты не могла бы прийти в другой раз, когда я буду в своей пижаме? Мы бы сделали друг другу маски для лица, заплели волосы, а потом и только потом, думаю, я сказал бы, что считаю твоего брата совершенно сказочным.

Изабель выглядела довольной, даже немного озадаченной.