Иванович Юрий - Принцесса звёздного престола

Говорить с Рексом я решил в личине лысого ревнивца, надеясь, что данный облик весьма подходит для таинственного и неуловимого "Ветра". А место выбрал с таким расчётом, что бы мой собеседник оказался в тупике, а я по другую сторону. Ему, что бы выйти обратно на оживлённое место, потребовалось бы минут пять, а у меня было сразу несколько путей отхода. Да и несколько топтунов меня подстраховывали.

Переговариваться я спланировал через небольшое окошко в бетонном заборе, так что возжелай Бофке применить против меня парализатор, вряд ли бы это удалось ему сделать с положительным для себя итогом. Когда он осознал те условия, в которые его поставили, то заворчал со старческим раздражением:

— Да что же это такое?! И ты называешь этот фарс душевным разговором?! — в маленькое окошко смотреть сразу двумя глазами не удавалось, поэтому Бофке припадал к отверстию словно курица, то одним, то другим глазом. Уж так ему хотелось меня рассмотреть во весь рост, а то и просветить насквозь. Вот только стремления с моей стороны ему в этом содействовать не замечалось.

— Всё зависит от честности и откровения собеседников! — стал я толкать речь назидательным тоном. — Тем более среди людей, чаяния которых находятся в одном русле общественной деятельности. А их помыслы направлены лишь на искоренение несправедливости и искоренение зла как такового.

— Слушай, — с раздражением прервал меня Рекс. — Ты ведь не Ветер! Я хочу говорить именно с ним!

— М-да? Может мне еще, и стать в два раза вас моложе? Как вы мне однажды польстили?

И быстренько перечислил самые важные и решающие моменты в наших прежних переговорах. Явно тем самым, доказывая свою идентичность. Но старший следователь никак не хотел соглашаться с этим. Пришлось его разозлить до такой степени, что он наконец-то высказался более конкретно:

— "Ветра" не существует в природе! Я его выдумал однажды в разговоре с одним человеком. А раз ты назвался Ветром, значит, ты должен быть тем самым человеком…

— …Или, — закончил я предложение с полной невозмутимостью. — Его полномочным представителем и последователем!

Какой всё-таки хитрюга, этот самый Рекс! Как он когда-то настойчиво вешал мне лапшу на уши по поводу своего лучшего и талантливейшего осведомителя. Словно предчувствовал, что я обязательно таким ходом воспользуюсь. Клюну на такую коварную наживку. Теперь мне стала совершенно понятна его уверенность в том, что он меня якобы превосходно знает. Да и информированность принцессы по поводу моего здесь присутствия — явно заслуга Энгора Бофке. Но как я не додумался до такой простой хитрости?! Вернее: не смог раскусить такую явную подставу? Позор! Хотя… С Рексом вообще надо вести себя очень аккуратно. Мне в тот же момент вспомнились те издевательства через посредство краберной связи, которым я подверг старшего следователя за последние недели. И мне стало стыдно. Хорошо, что Булька мог придать моему лицу любую требуемую окраску. Поэтому я продолжил всё в той же манере поведения:

— Давайте считать, что именно тот самый человек меня и создал. К тому же по вашей инициативе. А теперь пора переходить к делу. У нас осталось буквально несколько минут.

— А всё-таки, — похоже, Энгор Бофке изо всех сил сдерживался от нецензурных выражений. — Когда я бы мог лично посмотреть в глаза Тантоитана Парадорского?!

— Зависит от того, как мы справимся с возложенными на нас обязанностями.

— Я, со своими, справляюсь!

— Не смешите меня, уважаемый! Столько грубых просчётов в работе, непростительно для такого профессионала. И сейчас перед нами стоит весьма важная задача: на долгие годы обезопасить империю от посягательств самого различного толка.

— Выражайтесь конкретнее! — рыкнул Бофке через дырочку в бетоне. — Мы не среди фрейлин императрицы!

— Ладно, спрошу прямо! Вы хотите насолить Доставке и избавиться от их надоедливого покровительства?

Сопение со стороны моего собеседника усилилось до максимального уровня. И мне даже показалось, что нехорошие слова таки разнесутся по окрестностям, но Рекс высказался цивилизовано. Хоть и с нескрываемым раздражением:

— Хочу! Конечно, хочу! Ещё как хочу! Всегда, везде и повсюду! Только вот как это сделать? Даже когда появляется шанс, мне наступают на глотку и перекрывают дыхание! И при этом вдобавок заставляют улыбаться во весь рот. А мне орать хочется от ярости! Но! Ничего не могу сделать… И помочь вам ничем не могу…

— А нам и не надо вашей помощи.