Александр Юрин - Горизонты безумия

Ребята переглянулись.

- Давайте попробуем, раз уж всё равно застряли тут на всю ночь, – астрофизик жестом подозвал детей поближе.

- Помните, как тогда у костра... – Вадик задумался. – Мы ещё в лес потом всей гурьбой бегали за цветком.

- Что за цветок? – заинтересовался астрофизик.

- Юр, покажи, – попросила Светка. – Они вряд ли видели такое.

Юрка нерешительно дотронулся до клапана кармана. Огляделся. Потом щёлкнул застёжкой.

- Вот, – он протянул на ладони шарик.

- Что это такое? – спросил Грешник.

- Это цветок папоротника, – объяснил Вадик. – Эмпирическое свидетельство возможности существования парадоксов.

Ярик оттянул нижнюю губу, слушая друга.

- Аккала-каккала, – хрюкнул он. – Я тоже могу непонятно говорить!

Юрка оттопырил мизинец, с которого тут же свесилась алая капелька.

- Но зачем он вам? – прошептал астрофизик, тщательно рассматривая аномалию. – Какой в нём прок?

- С его помощью можно управлять пространством и временем, – отозвался пришедший в чувства Вадик. – Правда механизм действия нам пока неизвестен. Корректор сказал, что нужно использовать цветок в исключительных случаях, потому что заряд его – недолговечен.

- Дивная штука, – устало подивился Грешник. – Но давайте оставим разговоры на завтра, а сейчас попытаемся заснуть.

Юрка кивнул в знак согласия и спрятал цветок обратно в карман.

Стали укладываться.

Взрослые расположились валетом, ребята попадали на них сверху, как на спальные принадлежности. Только Олег остался сидеть в стороне, обхватив коленки руками. О чём размышлял мальчик – никто не знал.

Димка смотрел в осунувшееся личико Светки, чувствуя, как под боком во сне вздрагивает Иринка.

- Спокойной ночи, – сказала Светка. – Спасибо, что ты есть. Дима...

Последнего Димка, в порыве чувств, не понял, а потому ответил лишь на первое пожелание:

- Спокойной ночи.

В серости над пустошью зажужжал трансформаторной будкой Баюн. Звук в пятьдесят герц действовал успокаивающе. Минутой ранее Димка и помыслить не мог о том, чтобы заснуть. Сейчас же веки отяжелели, мышцы налились свинцом, думать ни о чём не хотелось.

Лицо девочки напротив растворилось, сначала став бледной луной, а потом исчезнув и вовсе.

Сказка была интересной, но не совсем понятной. Про жизнь лесных зверят, копошившихся под кронами деревьев, не зная ни бед, ни хлопот. Даже в дни осенней промозглости и зимней стужи – уверенность в завтрашнем дне не покидала обитателей леса. Они прятались в глубокие уютные норы, заранее обустроенные к непогоде, питались запасёнными за летние месяцы припасами и играли в увлекательные игры, чтобы не заскучать. Тут были крестики и нолики, пятнашки, даже морской бой и, для самых умных, – шахматы. Малышня носилась в догонялки и весело улюлюкала, предвкушая приход весны. Кое-кто нарисовал на земле куском известняка поля для игры в классики, но прыгать на одной ноге было неудобно – мешали низкие своды. Оттого и ждали оттепели. Но однажды всё изменилось. Размерный ход событий прервался, как только в лес пожаловал отщепенец. Ему стало неуютно на прежнем месте – так рассказал он сам, – хотя потом всем стало ясно, что его просто выгнали, не сумев стерпеть советов. Так вот, этот отщепенец принялся учить жить иначе. Он говорил, что не нужно просто принимать дыры природы – её нужно изучать, чтобы взять ещё больше. Он запретил спускаться на зиму под землю, объяснив это тем, что постоянная смена среды обитания пагубно влияет на эволюцию, замедляя её. Игры тоже оказались неуместны. Они были выметены, как сор. Даже интеллектуальные шахматы. Отщепенец утверждал, что необходимо развивать инфраструктуру, чтобы накопить как можно больше информации. Пытаться увеличить продолжительность жизни, построить рудники, шахты, заводы, а потом музей или библиотеку, где можно было бы сохранить знания нетронутыми. Для чего не говорил, хотя под конец все догадывались без слов: когда раса зверят вымрет, точнее окажется стёртой с лица земли угнетённой природой, придут неимоверно живучие отщепенцы, которые не любят копить знания сами. Их удел – расходовать. Вначале посылать засланца, а потом являться скопом, добивать больных и раненных, насиловать самок и убивать детёнышей, смеяться над калеками, занимать места... Тогда отщепенца погнали палками прочь. Поднялся неимоверный гвалт, и Димка проснулся...