Aniri Yamada - Личный фотограф смерти (СИ)

— Именно.

— Не может быть! Кори ездил туда, там копы понаехали, тело закрыто, все оцеплено. Без вариантов, как он сказал!

— Так он приехал туда после, а я был там до и во время, — протянул Луис, донельзя довольный эффектом. — Он, можно сказать, передо мной упал.

— Знаешь, Луис, тебе чертовски везёт. Ты всегда оказываешься там, где что-то происходит. Словно знаешь, куда надо отправиться!

— Ты прав, наверное, мне и вправду везёт. Ну, так что?

— Если тело без покрывала и тучи копов, я их беру! — решительно заявил Колин.

— Даже больше, у меня есть снимки мойщика до самоубийства, когда он ещё в своей люльке болтался… — протянул Луис. — Я вообще-то здание снимал перед этим.

Маленькая ложь влилась в океан вранья, и как всегда оказалась встречена с распростёртыми объятьями.

— Вот это я понимаю! Везение что надо! — одобрил редактор. — Значит так, Лу, я беру их и плачу столько же, сколько последний раз дал тебе за аварию. Идёт?

— Идёт, если добавишь ещё половину от суммы.

— Они настолько хороши? — недоверчиво спросил Колин. — Те, с аварии, были супер, неужели эти лучше?

— Они великолепны. Я работаю с тобой уже почти два года, Колин, можешь мне поверить — они этого стоят.

— Договорились, присылай, я их посмотрю и отпишусь тебе, — довольный Колин бросил трубку и, скорее всего, накинулся на репортёра, пишущего статью о мойщике окон, поторапливая его с работой.

— Отлично! — не менее радостный Луис, потёр руки и принялся отправлять снимки на почту Колина.

Минут через десять он получил сообщение от редактора. Тот был в восторге и предлагал завтра зайти за деньгами.

Очередная хорошо оплаченная работа.

* * *

То, что произошло с Луисом пять лет назад, он сам поначалу считал самым счастливым случаем в жизни. В то время как другие посчитали бы это проклятием.

Ему едва исполнилось двадцать лет, Луис закончил обучение и стал профессиональным фотографом. Он устроился в не слишком известный журнал, а заодно решил заняться увеличением своего профессионального портфолио.

А через несколько месяцев он узнал, что у него нет таланта.

Именно так сказал ему главный редактор, сразу после того, как сообщил, что у них теперь новый фотограф, а Луиса они отпускают. Как объяснил редактор, в его фотографиях нет жизни, они пустые и плоские. Читатели журнала не испытывают к ним интереса, пролистывают статьи с его снимками не читая. Поначалу редактор еще надеялся, что Луис набьёт руку, и отточит чутьё, но его надежды не оправдались.

— Тебе бы, Луис, заняться оперативной фотографией, снимать не подготовленные сцены и декорации, а реально происходящее. Иди в какую-нибудь газетку, будешь там штатным фотографом, выездным.

Так Луис оказался без работы и без мечты. Что-то такое ему говорил преподаватель в колледже, но Луис считал, что просто не нравится ему и он его валит, ставя низкие баллы за работу. А оказывается, то, чем он всегда мечтал заниматься, не для него. Ему же остаётся только бегать, снимать разные аварии, демонстрации и прочий бред.

В прострации он вышел из редакции и, закурив, предался отчаянию.

— Что могло произойти с таким симпатичным молодым человеком, раз у него в голове бродят столь черные мысли? — раздался голос откуда-то сбоку. Луис повернулся и увидел женщину. Она была высокая, одного роста с Луисом, с пышной копной смоляных волос, и с не менее пышной фигурой. На ее лице пестрел такой обильный макияж, что, наверное, без него узнать ее было бы совершенно невозможно. Необычной была и ее одежда. Длинная и широкая чёрная юбка, и ярко-красная шёлковая туника со шнурованным воротом. Когда она чуть повернула голову, Луис увидел у нее в ушах скрытые под волосами, крупные серьги в виде арбузных долек.

— Что? — непонимающе переспросил он, поражённый её колоритностью. На вид ей было около сорока, хотя если смыть косметику, могло оказаться и плюс минус-десять лет.

— Я вижу, в вашей жизни что-то произошло и это вас не радует, — это был не вопрос, хриплый голос женщины был полон уверенности.

— А… Что вам нужно? — в замешательстве уставился на неё Луис.

— Мне — ничего, а вот вы, похоже, нуждаетесь в помощи, — проворковала женщина, внимательно вглядываясь в глаза.

— В помощи? Вашей? — горестно усмехнулся Луис. — И чем же вы можете мне помочь?

— Слишком много отчаяния в голосе. Поверьте, я могу сделать так, что вы будете счастливы и забудете о своей беде.

— Неужели? И что, талант мне дадите? — Луис понимал, как бредово звучит их разговор, но он хотя бы чуть-чуть отвлекал его от мысли, что скоро он придёт домой, в ту пустоту, в которую его загнал сегодняшний день, и останется с ней наедине.