Юрий Грум-Гржимайло - Вебсик. Испытательный срок

— То есть стена с башней и щебнедробилка? — переспросил я.

— Да, они самые.

— А башни Меера? — тут же спросил Зет.

— Стоит только одна, второй не видно, — ответила ему Юля. — В той стороне была сильная вспышка света и всё.

— Они ушли к своим звёздам, — задумчиво сказал Ион. — Поняли, что мы им не поможем, и ушли сами. Похоже, ты был прав в своих догадках, — кивнул он мне. — Тут не обошлось без Вебсика. Когда мы с Зетом подошли к вам в гостиной, ты как раз говорил про борьбу надстройки с разумами и супермозга. Вот она и разрешилась. Мне только интересно, с кем остался в итоге Вебсик — с ними или с нами?

— Думаю, что с нами, — ответил я с набитым ртом, вспомнив надпись на песке.

— А я сомневаюсь, — грустно сказала Влада. — Он вполне мог их забрать и перенести в свои информационные поля, а там — куда угодно. Они же этого и хотели.

— А был ли Меер? — вдруг спросила Марта. Ей никто не ответил.

После трапезы мы — Володя с Юлей, Влада и я — стояли на краю площадки перед домом и смотрели сверху вниз на освещённый, но пока безжизненный посёлок. Приближалась полночь, когда должны были снять купол, и над ним, если нет облаков, снова будет звёздное небо, доселе скрытое туманом силового поля. Хотелось застать этот волшебный миг возвращения привычного мира. Близнецы возились с замерами каркаса для переноса останков разведчика на базу СБ. Володя жалел, что не может перетащить к ним сюда свою лабораторию, он был убеждён, что восстановление машины возможно. Я в этом сильно сомневался, считая разрушение разведчика результатом гибели его электронного мозга. Мы с ним вяло спорили.

— Разрешите к вам присоединиться, — вдруг раздался за нашими спинами незнакомый голос.

Мы обернулись.

Перед нами стоял пожилой, но крепкий мужчина с лысой головой, волевым приятным лицом, одетый в простой эсбэшный походный комбинезон без каких либо нашивок. На его лице были очки в золотой оправе, один глаз сильно косил, а второй смотрел на нас прямо и пытливо. Рядом с ним стоял Ион. Прежде чем Ион успел открыть рот, мужчина протянул мне руку и произнёс:

— Я вас всех знаю. А меня зовите Ростиславом Петровичем. — Он по очереди поздоровался со всеми, как мне показалось, немного дольше пожимая руку Владе. Про их начальника, генерал-коммандера, и «глаз Петровича» я от близнецов пару раз слышал, но думал, что это фамилия такая. Оказывается, нет.

— Решил тоже встретить звёздное небо, — улыбаясь, заговорил он. — Заодно познакомиться тут со всеми, с кем ранее не довелось.

Улыбка у него была очень интеллигентная, и сам он производил ощущение не генерала-эсбэшника, а большого учёного скорее. Позднее я понял, что так оно и было.

— Я так понимаю, вы спорили о том, нужно ли транспортировать разведчика? — обратился он к нам с Володей.

Мы кивнули.

— Его нужно пока не показывать толпе журналистов, которые завтра сюда нагрянут. Я сразу хочу вам сказать, что расследование ситуации далеко не завершено, и просил бы быть очень корректными с прессой. Пусть она думает, что тут были только одни «шарахи». А мы с вами будем продолжать разбираться во всём без лишнего шума.

Мы поняли.

— А сейчас я предлагаю прогулку в посёлок, — вдруг сообщил Ростислав Петрович. — Кто со мной? Два места есть. По дороге поясню, зачем.

— Марте сказать? — спросил я.

— Да, конечно, — кивнул он. — Тем более, что нас интересует её класс.

— Миниатюра разведчика? — догадался я. — Из шкафа в классе?

Глаз Петровича с уважением посмотрел на меня. Я мог возгордиться от своей сообразительности и погладить себя по головке. Но сдержался.

— Что за миниатюра? — поинтересовался Володя. — Неужели его матрица?

Глаз Петровича переместился на него.

— Вероятно, — сказал его хозяин. — Но требует проверки, на которую у нас всего одна ночь. Мы хотели задержать снятие купола на пару дней, но давит континентальное начальство, им не терпится протрубить отбой тревоги.

— Как и во все времена, — философски заметил я.

— Тут завязан сложный узел, — глаз Петровича объехал всех нас, — Я вас прошу ещё раз — никакой утечки информации. Кроме того, завтра с журналистами прибудет Мих. Ему тоже не сливать. Это предупреждаю особо.

— Мих мог бы быть полезен тут, — сказал я. — Он многое знает.

Ростислав Петрович «добил» меня одной фразой.

— В биографии этого парня есть очень странный провал, который заставляет нас сомневаться, что он тот, кто есть на самом деле. Я прошу вас.