Максим Бочковский - Нераскрываемые преступления

— А ничего. Дождёмся показаний профессора и официально предъявим им обвинение. В конце концов, людей похищать не положено и Юпитеру. Меня больше волнует то, что он сказал. Что ему надо закончить его работу, а оборудования такого больше нигде не будет. Не имеет ли это отношение…

— К чему?

— К тому, что я тебе говорил, помнишь, о войне и о времени, которого остаётся всё меньше?

— Какой войне? — не понял зам. прокурора.

— Вам лучше пока этого не знать, — вздохнул Пётр.

Поднявшийся откуда ни возьмись тревожный ветерок, растрепал волосы молодого следователя.

В больничной палате пахло спиртом, и мерно попискивал зелёный огонёчек на экране монитора. Профессор Нарштейн уже был в полном сознании, однако он лежал на спине, задумчиво глядя в потолок невидящим взглядом.

Впечатление такое, что против человечества настроена какая-то высшая сила. Ничего не получается, ничего. Вроде бы все уже осознали свою ошибку, но обстоятельства складываются так, что правильные начинания вновь заканчиваются катастрофой. Ну что там делали эти полицаи? Зачем его, Нарштейна, надо было спасать? Их об этом просили? Теперь простое обращение по ТВ уже не поможет, а оборудования для работы нет, да и упущено время, безвозвратно упущено время.

В палату постучали.

— Кого там принесло?

Не слишком вежливо, но на душе невесело, мягко говоря. Погановато, если точнее. В проёме двери появилась небритая физиономия Томченко. За ненавистным следователем маячила ещё чья-то фигура.

— Можно?

— Заходите. Просто так ведь теперь не уйдёте?

— Надо бы поговорить.

Сергей был в белом халате, за ним молодой следователь, тоже облаченный в больничный халат. Два ангела хранителя. Пришли спасать планету.

— Расскажите всё, что вы знаете. Возможно, вместе ещё можно что-то исправить?

Томченко присел рядом с постелью, сочувственно посмотрел на профессора такими добрыми, добрыми глазами. Выцарапать бы их прямо сейчас и посмотреть через дырочки, есть ли в этой голове мозги.

— Так вы всё знаете? Про код и предсказание апокалипсиса?

Следователь покачал головой.

— Я только видел, как это будет, но когда и почему — не знаю.

— Когда — я тоже точно не знаю. Зато знаю — почему.

— Вы знаете? — не выдержал Керенский.

— Пожалуй, настало время рассказать всё. Для начала — вы знаете, что такое код, закодированное в тексте послание?

Сергей задумался.

— Я что-то слышал об этом. Выдёргиваются из книги отдельные слова согласно какой-нибудь системе, и из них складывается новое, ранее невидимое изречение.

— Верно. Примитивно, но верно. Берётся каждое такое-то слово через то же самое определённое количество абзацев и складывается в новое сообщение. Систему нельзя менять, иначе получите неверный текст или и вовсе галиматью. В общем, если, выбрав некое периодическое число и согласно ему, найдя соответствующие слова, вы получите связный текст, считайте, что цель достигнута.

— Но ведь это такая неточная наука, — засомневался Пётр.

— Верно, но вы удивились бы, узнав, сколько в древние века, таким образом, было зашифровано посланий. Например, писатель любит девушку и, дописав своё новое произведение, он дарит ей книгу, сообщив при этом, то самое заветное число. Применив, его, красавица читает такое, от чего краснеет от кончиков ушей до очаровательных пяточек.

— Пожалуйста, без лирики, профессор, — оборвал Нарштейна Томченко.

— Хорошо. Уже давно был расшифрован библейский код. Три предсказания, от которых у нас, людей третьего тысячелетия, встали дыбом волосы. Первое: Мир столкнётся с глобальным экономическим коллапсом, который начнётся в 5762ом году по еврейскому летоисчислению, или в 2002ом году по современному календарю. Между прочим, это предсказание сбылось. Второе: Это приведёт к периоду колоссальной опасности, поскольку страны, располагающие ядерным арсеналом, станут нестабильными, и террористы смогут покупать или похищать оружие для уничтожения целых городов. И, наконец, третье, последнее, самое шокирующее из всех: Пик опасности придется на 57ббой год по еврейскому летоисчислению или 200бой — по современному календарю. Код ясно указывает одновременно на мировую войну и ядерный холокост.

У Керенского по спине пробежала волна холодного ужаса.

— 200бой. Наш год. Только что наступивший!

— А это не может быть ошибкой? — перебил молодого помощника Сергей.

— Нет. Не знаю, когда точно это произойдёт, но симптомы уже налицо. Вы заметили, как агрессивно стали вести себя люди даже в быту?