Максим Бочковский - Нераскрываемые преступления

— Серёг, угадай, где я сейчас нахожусь.

«Ну, конечно, Керенский, черт бы его побрал».

— Петь, ты уж прости, но не до этого сейчас. Ты меня из жуткого кошмара достал.

— Что, Афган?

В голосе молодого следователя появилось сочувствие.

— Нет. Кстати…

До ума Томченко вдруг дошло, что впервые за последние несколько лет ему приснилась не война, а другой немаловажный эпизод, случившийся несколько позже. Эпизод, изменивший его жизнь. В голове молнией мелькнула догадка.

«Нераскрываемые преступления».

Он так надолго замолчал, что его собеседник уже начал нервничать, будучи не в силах докричаться до старшего товарища.

— Да, да! Здесь я, — наконец отозвался Томченко.

— Что с тобой? Ты в порядке?

— В полном. Что-то случилось?

— Ты не угадаешь!

Сергей потёр лоб.

— Боюсь, я уже угадал.

Он не видел Керенского, однако был уверен, что тот кивнул ему, настолько глубокомысленным было его молчание.

— Именно, — снова прозвучал в трубке голос Петра, — поэтому ты должен немедленно подъехать ко мне. Я на Щелковском шоссе. Объяснения на месте.

— Хорошо, но что хоть случилось?

— Авария. Артемьев считает что подстроенная.

— А причём тут «Нераскрываемые преступления»?

— Поймешь, как только узнаешь, кто в ней погиб. В общем, не телефонный разговор. Приезжай скорее.

В трубке послышались короткие гудки. Томченко не сдержался и выругался, затем лениво поднялся и пошёл в ванную комнату. Вернулся он с мокрой головой и полотенцем на шее. В ушах стоял какой-то гул.

«Странно и ведь не пил же вроде бы вчера».

Налил себе холодный чай. Льда в морозилке не оказалось. Как всегда. Грохнул дверцей холодильника. Выпил залпом чай. Кажется, проснулся.

«Щелковское шоссе. Скорее на метро, чем…»

На этом мысль оборвалась. Его машина неделя уже как в ремонте после столкновения с иномаркой подозреваемого. Преступника взяли, да вот только местный авторитет выкупил его у прокуратуры за тридцать серебряников. Бардак, одним словом.

Сергей вышел из дома и неторопливо побрёл до ближайшей станции.

Весна 2001 года раскинула над миром свои объятия. В воздухе витал запах новых надежд, но Томченко его не ощущал. В душе его, как всегда, царил кромешный мрак.

И черный кабинет, и ждёт в стволе патрон.

Так тихо, что я слышу, как идёт на глубине вагон метро.

Он слышит. Сергей в вагоне. Повсюду стоят люди. Какие-то задумчивые и отрешённые. Вот маленькая девочка лет пяти повернула голову в его сторону. Он не знает, чем она его так привлекла, но до самого выхода Томченко не может отвести взгляда от милого личика. И она тоже смотрит на него, не отрываясь, как завороженная.

«Кто же её родители? Не может же ребёнок ехать один».

Но на этот вопрос ответа он уже не нашёл. Объявили его станцию, и Сергей поспешил к выходу из вагона. Девочка отвернулась в сторону.

Выйдя напрямую к шоссе, Томченко увидел огромное скопление машин на дороге. Приблизившись, он понял, что все они, в большей или меньшей степени, повреждены. Здесь же столпились сотрудники милиции и его, Сергея, родные коллеги. Вот и Керенский. Стоит руками машет, внимание привлекает. Что ж, привлечёмся.

— Привет, — сказал Пётр.

Томченко угукнул, пожимая протянутую руку.

— Что у нас здесь?

— Авария как видишь. Четыре человека ранены, трое погибли на месте, ещё один скончался по дороге в больницу. Но суть не в этом, а в одном погибшем, думаю, он твой старый знакомый.

— Кто таков?

— А вот…

В это время неподалёку некую каталку, накрытую белым покрывалом, стали погружать в машину. Керенский сорвался с места.

— Подождите! Подождите, не увозите его!

Сергей поторопился за младшим товарищем. Наконец, Пётр остановился и предъявил людям в халатах документ следователя прокуратуры.

— Подождите одну секунду. Последнюю.

Доктора попытались что-то возразить, но тут подбежал Томченко и сорвал простыню с лица покойного.

— Мать моя родина, я большевик! — сорвалось с его губ.

Перед ним лежал человек до боли знакомый, связанный с делом более чем трёхлетней давности. Керенский, удовлетворённый, стоял рядом, наблюдая за реакцией Сергея. Воспользовавшись заминкой, доктора закрыли лицо, погрузили каталку с телом в машину и увезли.

— Чёрт возьми, Керенский, как?

— Как мы узнали, хочешь спросить?

— Да. Ведь ты же не видел… не видел…

В ответ Пётр вытащил из-за пазухи папку.

— Мы не могли установить личность этого человека и пропустили его «портрэт» через компьютер. Впечатляющее досье. Настоящее имя — Фрэнк Пойнт. Англичанин, живущий в России. Профессор. Доктор уймища наук. Вот такая голова!