Дмитрий Колодан - День на Краю Мира и бесконечная печаль

— Надень шляпу, — сказал отец, выходя из машины. — Твоя мать убьет меня, если у тебя будет солнечный удар.

— Мама умерла, пап, — сказала Тавка.

Отец замешкался. Через плечо у него висела большая сумка.

— Да. Прости… Знаешь…

Больше он ничего не сказал, а просто протянул ей белую шляпу с отвисшими полями. Тавка терпеть её не могла. В этой шляпе она была похожа гриб. Но на этот раз Тавка спорить не стала.

Отец купил билеты в деревянной будке кассы. Пока он расплачивался, на стоянку вырулил школьный автобус. Двери открылись, и на парковку гурьбой высыпали дети — все девочки, старше Тавки, в одинаковой форме песочного цвета. И первой выступала та толстая девица, которая показала Тавке палец. Вид у нее был очень сердитый, будто она мучилась от запора.

Послышался свисток. Девочки построились в шеренгу, торопливо подтягивая гольфы, замерли, руки по швам. У каждой на груди блестели круглые значки, а у толстой их оказалось больше чем у остальных. Из автобуса вышла высокая женщина с лошадиной физиономией. Она прошла вдоль шеренги, останавливаясь, чтобы поправить кому-нибудь воротник или одернуть юбку. Девочки изо всех сил тянули шеи, выпячивали грудь — то ли чтобы казаться выше, то ли хвастаясь своими значками.

Не удержавшись, Тавка показала толстой девочке язык. Неважно, что она не смотрела — это было не для неё, а для себя. Но именно в этот момент толстая обернулась. Она сразу узнала Тавку, шляпа-гриб — плохая маскировка. Поросячьи глазки стали совсем крошечными, девочка сжала кулаки… Тавка попятилась, прячась за спиной отца.

Тот опять ничего не заметил, но всё равно взял Тавку за руку. Так они прошли через воротца — скрипучие и ржавые — и оказались на Краю Мира.

Ветер, которого не было, здесь чувствовался ещё сильнее. Странное ощущение. Как можно чувствовать то, чего нет? Но Тавка чувствовала. Это было сродни ускользающему воспоминанию, хотя она и не могла сказать, в чем именно. Ни с того ни с сего у Тавки засосало под ложечкой.

Вдоль Края Мира тянулась оградка из металлических труб, высотой по пояс взрослому человеку. Через равные промежутки стояли тяжелые стационарные бинокли, в которые нужно опустить монетку, чтобы посмотреть. А чуть подальше Тавка увидела ржавую конструкцию, похожую на портовый кран, со скособоченной стрелой. Но все это было с одной стороны, а с другой…

Когда Тавка представляла себе Край Мира, то думала, что это будет как смотреть с утеса на море. Впереди — бескрайние воды и небо, сливающиеся в туманной дымке. Но ничего подобного. Не было обрыва, не было скалы, уходящей вниз. Земля просто заканчивалась.

Тавка отчетливо видела границу, прямую и ровную, как по линейке, но при этом не могла сказать, что находится по другую сторону. Ничего? Просто отсутствие чего бы то ни было: неба, горизонта, темноты, света?

Или же что-то? Бесконечность. Она была синяя.

Тавка знала множество оттенков синего цвета: «морозное небо», «аквамариновая магия», «голубой опал» и другие. Но сейчас она не могла сказать, какой именно оттенок она видит и видит ли вообще. Там, за Краем, среди прочего отсутствовало и понятие о цвете. Только подобная неопределенность не укладывалась в голове, а глазам нужно было видеть хоть что-то. Пусть даже это будет бескрайний синий цвет.

Они подошли к оградке.

— Когда я был маленький, — сказал отец, двумя руками опершись о перила, — на этом самом месте папа отвесил мне такой подзатыльник, что меня искры из глаз посыпались. Не потому, что я сделал что-то плохое, а чтобы я запомнил. Будто это можно забыть!

— Ты же не будешь давать мне подзатыльник? — поинтересовалась Тавка.

— Что? О… Нет. Нет, конечно… Не думаю, что подобные методы благоприятно влияют на память.

— А где драконы?

— Там, — отец указал за Край. — Сразу их не увидишь, надо смотреть…

Минуту или две Тавка всматривалась в синюю бесконечность. Но без толку. Никаких драконов. В итоге у нее только виски разболелись.

— Наверное, надо смотреть в бинокль? — Тавка указала на ближайшую тумбу.

Отец пожал плечами.

— Можно. Но прежде попробуй их увидеть без бинокля. Иначе как ты узнаешь, куда тебе смотреть? Не спеши, сейчас я их тоже не вижу. Но это не значит, что их нет. Просто особенность человеческой психики. Сначала их не замечаешь, но потом, когда мозг адаптируется…

— Что значит «адаптируется»?

— Прости… В общем, надо немножко подождать.

— Немножко это сколько?

Отец не ответил на её вопрос. Опираясь о перила, он вытянулся вперед и перегнулся через Край.