Пол Андерсон - Круги ада [Сетевая компиляция из разных изданий]

Они с радостью вошли в состав Империи. Это означало защиту от варваров, уже причинивших им к тому времени немало неприятностей. Базу флота они даже не видели. Она была где-то там, в системе. Зачем рисковать живой планетой, когда прекрасно послужит и неживая? Но на Шалму стоял маленький гарнизон, и космонавты посещали его по пути. Торговцы охотно вели дела как с коренными жителями, так и с гарнизоном. Маленькая группа аборигенов была рекомендована друзьям-землянам в качестве стипендиатов и вернулась, начиненная современными знаниями. У шалмуан росла и крепла надежда, что их планета со временем станет полноправным членом цивилизации.

За все эти благодеяния Шалму платила скромные налоги, выражавшиеся в определенных количествах металлов, горючих материалов, продуктов питания, образцов местных художественных изделий и предметов роскоши — в зависимости от того, чем была богата данная часть планеты. Она соглашалась на власть имперского резидента, его слово являлось неоспоримым, но на практике он позволял развиваться местным культурам своим путем. Его солдаты и вправду препятствовали возникновению войн и проявлениям бандитизма, насколько это было возможно вообще, и большая часть жителей считала такое положение дел благодатным. Молодые имперцы, гуманоиды и негуманоиды, зачастую вели себя вызывающе, но любой вред, который они причиняли шалмуанам, как правило, вполне компенсировался весьма суровым наказанием обидчика.

Словом, планета походила на большинство других, что попали под власть Земли. Строго говоря, все они приобрели больше, чем потеряли — монета Империи оборачивалась к ним, в основном, своим аверсом, еще не потускневшим.

Вернее, так обстояли дела еще совсем недавно.

Фландри стоял на холме. Позади стояли еще пять человек — телохранители. Рядом с ним стоял Ч’кесса, Премьер Совета Клана Городов Атта. Родная община Ч’кессы расположилась по склону холма — собрание аккуратных беленьких домиков, имеющих форму барабана, в которых жило несколько тысяч особей. Крытые дерном крыши, несмотря на остроконечную форму, одновременно являли собой и садики, поражающие буйством красок. Дорожки между домами были "вымощены" жесткой мшистой растительностью, исключая те места, где росли фруктовые деревья, чьими плодами мог пользоваться каждый. Пастбища и поля занимали лежащую вдали долину. Другие стороны холма были покрыты лесом.

Шалму походила на Землю, только тяготение здесь было слабее. Отдельные детали могли показаться странными, но собранные воедино они говорили о древних людских инстинктах. Широкие равнины, высокие горы, гребни волн над морями, сень лесов, неожиданный аромат крошечных белых цветов, растущих между старых корней, величавость огромного, увенчанного рогами животного; одинокие крики потомка крылатого существа, и люди. Черты Ч’кессы не слишком отличались от черт Фландри. А безволосая ярко-зеленая кожа, приспособленный для хватания хвост, 140 сантиметров роста, особенности лица, ноги, руки, внутреннее строение, экзотика вышитых одежд и жезл, украшенный перьями — разве все это имело такое уж большое значение?

Поднялся ветер. На таких планетах воздух всегда кажется чище, чем где-либо на Земле, как в огромном личном парке какого-нибудь богача. Вдали от машин вдыхаешь в легкие больше жизни. Но здесь у Фландри перехватило дыхание, а одного из телохранителей скрутило в приступе рвоты.

— Вот почему мы повинуемся новому резиденту, — сказал Ч’кесса. Он говорил на распространенном здесь англике.

У подножия холма, создавая своеобразную дорогу, высился ряд деревянных крестов. Тела на них еще гнили. Птицы-хищники и насекомые все еще висели над ними черным облаком на фоне сверкающего летнего неба.

— Видите? — с беспокойством спросил Ч’кесса. — Вначале мы отказались. Налоги нового резидента легли на нас тяжким бременем. Мне сказали, что он делает это по всему миру. Он сказал, что нужно платить за защиту от ужасной опасности. Тем не менее, мы платили, особенно после того, как услышали, что в те места, народ которых протестовал, падали бомбы или приходили солдаты с факелами. Я не думаю, что такое мог сделать старый резидент. Не думаю я также, чтобы император, да раскатится его имя во вселенной вечным эхом, позволил бы подобные вещи, если бы узнал о них.

"На самом-то деле, — подумал Фландри, — Джосипу на все это наплевать. Может быть, он смотрит пленки об экзекуциях и хихикает."