Владилен Суворов - Странник [Калибрятина]

жизни был более интересен своими неожиданными развилками и переходами. Надоела предопределенность.

Руку пожали с видимым удовольствием, осторожно и уважительно. Ха, не так страшен черт, как его малюют.

- Павел Викторович, - меня разглядывали как какую-то диковинку.

- Дед?

- Дед, - согласился мужчина, перехватывая из моих рук тяжелый рюкзак и прочие сумки.

- Там еще багаж. Надо бы забрать...

- Эх, заберем. Куда без этого. В машине посидишь, а я пока вещи получу. Багажный чек с собой?

- Вот.

- Молодец, - не понял, к чему была эта похвала, но покорно последовал за своей судьбой.

Место жительства было колоритным. Во-первых, жили мы не в самом городе Анадыре. Уезжали далеко, хорошо так за 300 километров или около того, к тому времени меня утрясло, и я незаметно для себя провалился в сон.

Домик был не большой, в три комнаты. Деревянный. Хозяйства как такового не было. Дед жил охотничьим промыслом. Края казались заброшенными и далекими от всякой

цивилизации. Ближайшие соседи находились в 50 километрах, сразу за цепью непроходимых лесных зарослей, прямо за чередой нескольких речек с бурным и опасно мутным, на мой

взгляд, холодным течением.

- "Далеко меня услали..."

Родителям можно ставить смело - зачет. Здесь возможность опозорить родственников была минимальна. В отсутствие свидетелей и прочих зрителей.

- Уху любишь?

- Люблю...

- Ну и молодец. Будем, тогда есть настоящую сибирскую уху.

Дед был не разговорчив. Долго гадал, чем же он зарабатывает на хлеб свой насущный кроме охоты и рыбалки. Оказалось, что дед числится местным лесником.

- Здесь заповедник. Но люди заходят. Не без этого.

- А много платят?

Странный вопрос для мальчишки, но мне было взаправду интересно, поэтому и наплевал на всякую конспирацию.

- Рублей семьдесят остается. Я еще в детский дом сдаю. Помогаю ребяткам малость, - нейтрально заметил мужчина, очищая рыбу от требухи. Дипломат, однако, а мог ведь и в лицо

сказать - "не то, что ты и так далее".

- Это правильно, - согласился от чистого сердца. Тоже всегда помогаю детским домам. Сколько премий и наград перевел на счета подобных организаций. Мне, по большому счету

много и не надо.

- "Главное чтобы не разворовали".

- Ну как? Вкусно?

- Вкусно...

- Это хорошо, если так, то мы с тобой поладим.

Лето в этих краях недолгое, почти яростно короткое. Иногда меня оставляли в доме одного, но чаще дед брал все необходимое в рюкзак и вел меня по тропам вслед за собой. Учил

видеть следы животных, слушать пение птиц. Такая жизнь была для меня в новинку. Иногда так накатывало, что скулы сводило от внутренней боли, как будто что-то внутри медленно

отпускает и разжимается... свобода...

Дед предпринял несколько героических попыток устроить меня в школу, но тут я уперся всеми ногами - высказывая свою позицию как "строго против". Над душой долго не стояли, люди здесь простые. Так что вскоре на мое образование все же махнули рукой.

Тайга, волшебное место - здесь человек остается один на один с природой. Это не джунгли или пустыня, здесь свои, иные правила. Лес полон даров, знающий человек не способен

умереть от голода или холода. Всегда есть возможности обустроиться с определенным комфортом.

Пять лет я не думал о смысле жизни и прочей философской чепухе. Просто жил, как живут прочие живые существа. Ел и спал, ходил в походы, выслеживал дичь, рыбачил и

купался. Осваивал нелегкий промысел охотников за пушниной. Пару раз даже вышел против мишки, но все обошлось, все остались живы. Жалко было убивать мишку, поэтому

отпустил его к деткам.

- Олег, тебе тут пришла повестка.

- "Опять..."

Наша страна велика, своим умением взять под контроль отдельного человека. Я не посещал паспортных столов, не ходил в школу, не был на приеме у врачей поликлиники. Но меня

нашли, даже в этих заброшенных краях.

- Ну что орел, куда пойдешь служить?

Капитан в военкомате был непривычно весел.

- Давайте в егеря, я охотник хороший. Зверя знаю. А человек - это самый страшный зверь...

Смех как ножом обрезало, не понимают тут тонкого юмора.

- Егерь. Ладно. Значит, служить будешь в солнечной и горной Грузии, - подтверждающий штамп в нужное место и ваш покорный слуга отправился в далекие и неведомые доселе

края союза.

Когда-то я мечтал о том, чтобы заниматься альпинизмом. Будь проклято мое желание. Альпинизма за эти 3 года я наелся на годы вперед. Мы прошли по всем горам Памира и

Кавказа вдоль и поперек и не дюжину раз. Сотни покоренных пиков. Хорошо, если бы мы остановились лишь на горах...