Александр Морра - Между Мирами

В голове стоял сплошной гул, словно кто-то от души саданул по медному колоколу, и тот отозвался звоном на одной тональности, до зубной боли проникая в голову и порождая вибрацию, которая вот-вот разорвет череп.

Собравшись с силами, я наконец с большим трудом сумел приоткрыть веки и тут же сильно зажмурился от хлынувшего потока солнечного света, породившего новую волну боли. Из моей груди вырвался страдальческий стон, а затем я вновь потерял сознание.

Когда я снова очнулся, гул в голове несколько поутих, стало немного легче. Стали слышны голоса, но разобрать что-либо было невозможно. Я вновь попытался открыть глаза. На этот раз свет не резанул, но увидеть что-либо, кроме мутной пелены, я не сумел. Однако добавилось нечто новое, и это радовало еще меньше: все тело словно затекло. Ощущения были похожи на то, когда руку или ногу хватает судорога, а затем начинает отпускать, причиняя тягучую, ни с чем несравнимую боль. Именно нечто такое я испытал сейчас, только болела не какая-нибудь отдельная часть, а все тело, каждая мышца, каждая жилка, каждая косточка. И тогда я завыл. Завыл на одной ноте, сам страшась своего воя.

Голоса становились слышны всё отчетливее. Кто-то звал меня по имени…

Я постепенно приходил в чувство, остался болеть лишь затылок. Вместе с тем я почувствовал, что по мышцам бодро заструилась кровь, вызывая легкое покалывание.

Я почувствовал на себе промокшую до нитки одежду. Стало немного холодно. Вновь послышались голоса, зовущие меня, и на этот раз я их, наконец, узнал. Узнал я и окружающую местность.

— Он жив!

— Ну, слава Богу, а то пришлось бы отдуваться за него.

— Это же надо было так напиться!

— Ха-ха! Посмотрите на его перепуганную физиономию.

— Зачем его вообще пригасили?

— Боже, какой стыд!

— Лео, успокойся… Теперь всё хорошо.

С воплями я отскочил от толпы, окружающей меня, а затем начал судорожно ощупывать себя и смотреть то на свои руки, то вновь на людей. Боль в затылке не проходила, я дотронулся до задней части головы, после чего взглянул на ладонь. На ней была кровь.

— Не может быть! — с дрожью в голосе простонал я.

— Эй, друг… Успокойся уже, — Эд положил мне руку на плечо. — Да-а-а… Вовремя же Анна тебя заметила.

Дрожь облизала мое тело. Я взглянул в живые глаза Эду, и через секунду внутри живота начало сильно жечь. Я резко отвернулся в сторону бассейна, а затем меня вырвало.

— Ну, вот! Ещё и бассейн загадил, — негодовала Сара.

— Фу, какая мерзость! — сказал один из гостей.

— Закройте рты! — громко крикнул я и испугом посмотрел на окружающих меня людей. — Это не может быть правдой! Вы все… Вы не понимаете!

Я поглядел на Эда, который высоко поднял брови от непонимания всей картины.

— Ты помнишь, Эд? Помнишь того таксиста? Обитель судеб?

— Таксиста? — друг улыбнулся и почесал затылок. — Ты бредишь, Лео… Похоже, ты не слабо башкой треснулся, падая в бассейн.

И я сразу же вспомнил момент, когда я столкнул ботинок в воду. Словно всё это было в другой жизни.

— Так, ну, всё! Чего уставились? Сегодня мой День Рождения! — напомнила именинница, активно жестикулируя руками. — Давайте обратно в дом — вечеринка продолжается!

Она взяла за руку Эда и потащила его внутрь. Он успел лишь невольно пожать плечами, улыбнуться и подмигнуть мне.

Они ушли, однако в ушах по-прежнему остались голоса — голоса недопонимания. Ко мне подошла Анна. В руках у нее был тот самый ботинок. Отдавая его мне, девушка что-то говорила, но что именно, я уже не помню…

Глядя на холмы, которые возвышались перед моими глазами, я снова и снова спрашивал себя: «Неужели это был сон… Неужели это был просто сон?»

Я смотрел на то самое таинственное место, пока перед глазами не появилась мутная пелена, однако меня заставили опомниться яркие солнечные блики, играющие и переливающиеся золотом в зеленой кроне дерева. Я покачал головой и огляделся. Вокруг были огромные поля изумрудного цвета, скалистые горы, которые то возвышались, то опускались к самой земле, серый, ничем не приметный, камень будто изрисованный кистью умелого художника цветом мха, и небо, которое, казалось, вот-вот укроет все вокруг — раньше я бы всего этого не заметил, но сейчас всё не так… Не тот это мир.

Я посмотрел в небо, и слёзы полились из глаз, словно серый дождь. Но я продолжал смотреть в бесконечность и мыслями рисовать Еву, ее образ, нрав и ясный взор. В душе теснится страх, и в сердце затаилась тоска… Неужели это был просто сон? Если так, то я его однажды забуду…