Ira Amnephis - Искатель и Муза

— Мне кажется, что да. Примерно понимаю. А что ты ненавидишь?

— Ненавижу глупость. — Антон снова смотрел то на монитор, то на бумаги, лежащие на столе.

— Можно что-то любить и ненавидеть одновременно?

— Конечно. Например, свою работу. Какую-то часть работы любишь, какую-то ненавидишь.

— Антон.

— Да?

— А я? Что я люблю?

— По идее, у тебя не должно быть чувств. Но… но… но… К некоторым вещам ты испытываешь сильный интерес, в твоем случае это почти то же самое. Например, интерес к мышлению, к поиску закономерностей…

— Интерес к дневнику Алисы?

— И это тоже. К ее дневнику, к самой Алисе, к людям вообще, к миру, в котором они живут. Припоминаю, что в первый раз ты рассказывал про котов и голубей. Во второй раз ты оказался… хм… значительно более находчивым.

— Ты сказал, что ты любишь меня, я понял.

— Я сказал? Ну да, в общем-то, можно и так выразиться.

— А я люблю тебя?

— Не знаю. Это уж твое дело. Так что сам разбирайся.

— А что я ненавижу? Я к чему-то испытываю отвращение и вражду?

— Ненавидишь… По-моему, ты не любишь оставаться один.

— Нет, люблю.

— Но странною любовью… Ничего, скоро у тебя появится товарищ… Начнется веселая жизнь…

Я хотел сказать, что как же она начнется, если у меня нет чувства юмора и способности генерировать шутки и понимать их, но Антон уже говорил с кем-то по телефону.

Антон сказал достаточно, чтобы было о чем подумать. Я люблю Алису и ее дневник, Антон любит меня и свою работу, я ненавижу оставаться один, Антон ненавидит глупость. Чем больше узнаешь, тем глупее становишься. Но теперь я понимаю ее записи гораздо лучше. Это значит, что теперь мне стало еще интереснее? Это значит, что теперь я люблю Алису интенсивнее, чем раньше? Это значит, что любовь связана с пониманием? Но если понимание и любовь — это почти одно и то же, тогда Антон любит почти всё, а я не люблю очень многое, и ни одного человека, и себя тоже нет.

Как же сложно простить измену. И не всегда понятно — зачем вообще это прощать. Этот человек изменил мне, как он был неправ! И как можно забыть его неправоту? И как он смеет мне сниться после этого? Сегодня столкнулись с ним в магазине. Сначала мне захотелось проигнорировать его, но почти сразу я подумала, что лучше сохранять спокойствие и вежливо побеседовать с ним. Я даже улыбнулась чуть-чуть, уголками губ — еще бы, столько раз тренировалась дома перед зеркалом. Ведь сразу было ясно, что мы еще встретимся.

В общем, я натренировалась достаточно, чтобы выглядеть издевательски холодной, чтобы быть издевательски вежливой.

Он стушевался, сказал «привет, Алиса», и сразу сбежал в другой отдел. У него была тележка, что только добавляло дистанции. Когда шла домой, думала о том, как же его ненавижу, презираю, и так далее. Когда пришла — поняла: мне очень обидно, из-за того, что он стушевался, и на самом деле я была бы счастлива перекинуться с ним хотя бы парой слов, хотя бы несколько минут постоять рядом, обсуждая что угодно — да хоть названия красителей в печенье. Почему всё так глупо? Чего можно ждать от других, если не знаешь, чего ждать от себя?

Мне очень нужно перестать думать о нем. Постоянные мысли о нем — это похоже на медленное самоубийство, на самоиздевательство гигантского масштаба. Это какой-то мазохизм. Я рада уже и тому, что не вижу его во сне больше вообще. Вижу Ольгу, или Соню, или одногруппников, или шарнирных кукол в человеческий рост. У кукол добрые глаза и вид очень всепонимающий.

Один раз я проснулась в слезах именно после такого сна. Как хорошо, что я его не забыла. Приятный сон. Это был кукольный юноша, без парика, с красивой формой головы и приятными чертами лица, с силиконовой кожей. Немигающие глаза были очень добрыми, чересчур добрыми, совсем всепрощающими. Это было слишком хорошо, и я проснулась. К хорошему быстро привыкаешь — может, я боялась привыкнуть? Это был слишком хороший сон, но хотелось бы увидеть его снова.

Скоро сессия.

В последнее время учусь круглые сутки. Так здорово — оттого, что теперь мне некогда мечтать или думать, о чем не следует. Но часто накатывает ощущение, будто бы я не понимаю ничего из того, что читаю. Иногда во сне появляется кукла юноши с силиконовой кожей и добрыми глазами — он читает мне заново то, что я не успела понять за день учебы. Он объясняет всё очень легко. Если бы можно было поменять местами сны и реальность — я бы давным-давно это сделала.