Рене де Баржи - В стране минувшего

Только что кончила она кормить негра, как возвратились четверо отделившихся мужчин. На своей спине они несли только что убитое животное; это было, по-видимому, что-то вроде дикой козы, только гораздо более крупных размеров.

— Я начинаю понимать теперь, — сказал себе Леон Беран. — Группа наших похитителей представляют охотничью экспедицию. Как и почему к ней присоединилась молодая женщина? Пока это загадка. Но будущее, вероятно, мне ее объяснит. Должно быть, она покинула их, увлекшись преследованием какой-нибудь дичи…

Опять по приказу вождя двое пленников размещены были на плечах тех же самых людей, которые несли их раньше. Дичь несли четверо других охотников. Кроме вождя и Мечи, только трое еще шли свободно, да и те должны были тащить вооружение несших добычу. Впрочем, несмотря на размеры этого вооружения, такой груз не был для них сколько-нибудь обременительным.

Вождь шел во главе колонны, сопровождаемый одним из воинов. Затем несли дичь, потом пленников. Двое остальных мужчин и Меча замыкали шествие. Отряд двигался с изумительной быстротой, особенно если принять во внимание тяжесть грузов. Исследователь поражался.

Время от времени Меча покидала свое место, подходила к нему и с улыбкой проводила рукой по его волосам в знак дружеской ласки. Лукавый огонек сверкал в ее глазах. Ей, видимо, было приятно нарушить приказания, которые ей были отданы этим грубияном перед остановкой на лужайке.

Прошло еще несколько часов, а колоссы по-прежнему не чувствовали ни малейшего утомления. Они шли все тем же правильным, быстрым шагом.

Исследователю казалось, что отряд прошел очень большое расстояние. Но вычислить его, хотя бы приблизительно, он не мог, во-первых, потому, что сам он находился в слишком неудобном положении, а во-вторых, потому, что отряд делал не один крюк, следуя по проложенной тропинке.

День уже подходил к концу, когда по большей влажности воздуха исследователь догадался о близости воды. Вдруг отряд остановился. Пленников снова положили на землю. Действительно, они находились на опушке леса, окаймленного водным потоком. Но этот поток лежал здесь не между топкими или песчаными берегами, как раньше; он был стиснут как бы скалистым коридором, высоко стоящим над рекой.

Раздался приказ вождя. Меча вышла вперед и в сопровождении одного из воинов быстро исчезла в одном из изгибов, проложенных рекой. Прошло с четверть часа.

Воин возвратился, — один на этот раз, — и сказал несколько слов.

По новому приказу носильщики взяли — одни дичь, другие — пленников. Они двинулись в узкий проход, возвышающийся в виде платформы над руслом реки. Потом, круто повернув налево, проникли в коридор, с очень большой покатостью, который врезывался в скалу. Скоро водворился глубокий мрак, атмосфера стала более тяжелой; чувствовалось, что воздух разрежен, как во всех подземельях. Носильщики, однако, шли не менее быстрым шагом, чем раньше.

— У них зрение приспособлено к темноте, — подумал исследователь.

Через некоторый промежуток времени — трудно определимый, но довольно значительный, — почва стала как будто ровной. Открылся широкий грот, в который природные отверстия сверху проводили и внешний воздух, и немного света.

Вокруг прибывших раздались голоса, многочисленные, шумливые, разнообразных оттенков.

Из этой очень обширной — насколько мог судить Леон Беран — залы длинный коридор повел в грот меньших размеров. Носильщики сложили пленников на пол, довольно мягкий, песчаный, развязали их, а сами удалились.

Оба пленника расправляли онемевшие члены и понемногу стали привыкать к окружающему полумраку, как из коридора вышла какая-то фигура.

Она внезапно остановилась.

И звучным голосом проговорила по-французски:

— Что это? Новые гости. Белый. А это, если я не ошибаюсь, ведь ты, Мадемба?..

Оба пленника поражены были как громом. Трепещущий Мадемба не сразу мог ответить:

— Да, Мадемба, мессиэ…

Тень принялась хохотать.

— Ничего не бойся, Мадемба. Я не призрак. Боже сохрани. У меня еще в целости все кости, а поверх их есть даже немного мяса. Ты не узнаешь меня?

— Да, мессиэ, — ответил Мадемба, оправившись от своего испуга. — Вы — французский доктор…

Исследователь, к которому вернулось хладнокровие, поднялся и, выйдя на середину подземной залы, представился:

— Леон Беран, вечный странник.

— Профессор Жан Норе, — ответил вновь прибывший, пожимая руку исследователя.