Ильяз Эльмурадов - Овладевание

— Господа, а вы из каких военных сил будете? — невинно хлопая ресницами поинтересовалась Шарлотта.

Старший погладил усы и невозмутимо выдал:

— Гвардейцы, самого герцога Веанского, мы. Сотник я, вот. Отгул дали, сам милсдарь герцог и сказал, иди, мол, отдохни чуток, а то заработался совсем. Ну, вот мы и отдыхаем.

Шарлотта лучезарно улыбнулась, но в её глазах я разглядел проблеск тревоги.

— А ты, паренёк, как с мечом обращаешься, неплохо?

— Не жалуюсь, — не ожидав подобного вопроса, я даже как-то опешил.

— А звать тебя как? — теперь добродушное лицо старого вояки показалось мне донельзя хитрым, а глаза коварными до нельзя.

— Вороном кличут, — ничего лучшего, чем вспомнить прозвище, которым меня наградили коллеги, я не придумал.

— Ворон, говоришь? Хм, слыхал кажется я что-то такое. Не ты ли часом, логово летучих ящеров близ Сидейга зачищал?

Я удовлетворительно кивнул. Было такое, было.

— Я и не знал, что слухи обо мне могли дойти до достопочтимых гвардейцев.

— Оставь ты своё, достопочтимые, тьфу. Вояки мы, и ты и я. Я постарше, ты помоложе. Так что нечего нам фамильярничать, не на балу же! — с этим словами вояки поднял кружку, — выпьем же, за меч, что людей защищает от невзгод!

И точно так же им и мешает — про себя подумал я, но вслух ничего не сказал.

Распрощавшись с отдыхающими гвардейцами, мы вышли на улицы. К вечеру веселье разгорелось сильнее. На улицы повалил разномастный народ, решивший на время отбросить печальные слухи и развлекаться, пока ещё можно. Я прикупил ножны, для меча, у крепенького старичка, который долго разглядывал клинок, восхищённо цокая языком. Шарлотта приобрела какие-то травы, и, наконец, взяв по сладкой булочке, мы двинулись на главную площадь. Прямо в центре выступал бродячий цирк. Канатоходцы, клоуны, певцы, жонглёры. Кого там только не было! Моя спутница выглядела беззаботно, и я тоже решил расслабиться. В конце-концов не каждый день, можно побывать на таком событие. А уж сколько здесь было всевозможных товаров. Чуть ли не весь город, все проулки, были забиты лотками, повозками, и прочим, прочим, прочим. Шарлотта рассказывала мне о разных растениях, невиданных ранее животных, птицах и быте простого люда. Потом нам довелось увидеть представление. На помосте выступала целая трупа, имитируя какой-то бой. По словам девушки, они разыгрывали старую пьесу, повествующую о неравном бое Спасителя с силами зла. Это праздничное настроение потихоньку впитывалось в меня, как губка, и я тоже начал улыбаться прохожим, смеяться шуткам. Без зазрения совести принял венок, от хохочущей девицы, в свободном платье крестьянки. Город веселился, и после всех невзгод — это было лучшее, что только можно было придумать. Ещё одна парочка хохотушек потащила меня в самую гущу плясок. Менестрели надрывали инструменты, даруя жителям красивую музыку, под которую ноги сами бросились в пляс. С улыбкой я схватил Шарлотту за руку и потащил вслед за собой. Упиралась она не долго, и через какую-то минуту уже кружилась в танце вместе со всеми. Меня даже не волновало, что я не знал этого танца. Всё было не важно, потому что дух праздника сам подсказывал что делать. Чуть поодаль неожиданно раздался взрыв. Музыка остановилась, а я напрягся, потянувшись к мечу. Но через какую-то минуту уже хохотал как заведённый. Лис лежал на земле с опалённым лицом, а какая-то бабулька костерила его за испоганенный лоток. Успокоив всех, что это мой друг, и он всего лишь немного напортачил, потащил его подальше от разъярённой старой женщины. Вновь грянула музыка, и откуда-то рядом появилась Ишет. Привлекая к себе взгляды обожания и зависти, она бесстыдно двигалась, словно так и надо. Каждое её движение подчёркивало шикарную фигуру и грудь, а ей только это и было нужно. Веселье продолжалось.

В обнимку, слегка пошатываясь, мы брели по улицам в неопределённо направление и пели песни. Проходящие мимо люди улыбались или же вовсе пытались подпевать. Это чем-то напомнило мне новый год, когда даже самый отъявленный засранец мог просто так крикнуть тебе пьяным голосом: с новым годом! Всё было таким расплывчатым, но нас с Лисом это нисколько не смущало. Язык у парня заплетался, похоже, алкоголь для него был в новинку. Наших женщин мы потеряли где-то в районе магистрата, ну, по крайней мере, именно тогда я смутно заметил, что идём мы лишь вдвоём опираясь друг на друга. Попытавшись взять особенно высокую ноту, я закашлялся и почувствовал себя весьма паршиво. Все вкусности съеденные до этого изъявили желание покинуть мой желудок и вновь увидеть белый свет. Толи подул слишком сильный ветер, толи камень так некстати прыгнул прямо под ноги, но никак не выпивка, что вы, но ноги подкосились, и с запоздалым чувством непонимания я увидел перед собой мостовую. Раздался треск. Неужели сломал руку, которой так кстати смягчил падение. Что-то блеснуло в свете луны, мутный взор выцепил смутные очертания чего-то длинного и тонкого. Это же… арбалетный болт!