Эмми Лейбурн - Монумент 14

Казалось, что мне есть на что надеяться, но все наше общение свелось пока к двум словам, которые она сказала мне в автобусе: «Помоги мне».

И я не помог.

Мы все зашли внутрь «Хижины», Астрид включила печь и машину для приготовления фруктовых коктейлей.

Джози все еще сидела в кабинке, обернутая в термоодеяло. Я было направился к торговому автомату, чтобы принести ей воды, но увидел, что на столике перед ней уже стоят две бутылки «Гаторейда» и одна с водой.

Машина с коктейлями была слишком высокой для маленьких ребятишек, так что, увидев, как они трогательно подпрыгивают, безуспешно пытаясь дотянуться до рычага, я подошел и предложил каждому сделать коктейль по вкусу.

Предложение вызвало бурю эмоций.

Они еще не знали, что можно комбинировать вкусы и были в восторге от многослойных коктейлей, которые я для них делал.

— Это лучший коктейль в мой жизни! — захлебываясь, заговорил светловолосый первоклассник по имени Макс. Волосы на его затылке нелепо торчали и делали его похожим на маленький белокурый вентилятор.

— Я пробовал много коктейлей, потому что мой папа дальнобойщик и он всегда берет меня с собой, — продолжал Макс. — Наверное, я пробовал коктейли в каждом штате Америки. Как-то раз папа забрал меня из школы на неделю, и мы почти доехали до Мексики, но мама позвонила ему и сказала, что лучше бы ему притащить меня обратно в Монумент до того, как она позвонит копам!

Мне понравился Макс. Мне вообще нравятся дети, которые рассказывают все как есть.

Один мальчик был латиноамериканцем. Я бы сказал, что он первоклассник или детсадовец. Пухлый и веселый.

— Как тебя зовут? — спросил я.

Он просто улыбнулся мне. Вместо верхних передних зубов у него зияла черная дырка.

— Como te llama? Твое имя?

Он произнес что-то очень похожее на «Улицу».

— Нет, нам никак нельзя на улицу, как тебя зовут? — спросил я.

— Улицу, — закивал он.

— Хорошо, зачем ты хочешь на улицу?

— Нет, нет, — залепетал он.

— Его имя Улисс, — попытался помочь мне Макс. — Он со мной в первом классе учится.

— Улисс? — переспросил я.

Мексиканский малыш повторил свое имя еще раз.

И внезапно я понял:

— Улисс! Его зовут Улисс!

Испанское произношение, скажу я вам, сильно отличается от английского.

Улисс заулыбался, как будто выиграл в лотерею.

— Улисс! Улисс!

Нам с ним тяжело далась эта победа, но теперь я знал его имя.

Хлоя была той самой третьеклашкой, которая хныкала, когда миссис Вули сказала, что отправляется за помощью. Она была круглолицей, загорелой и очень энергичной. Я сделал ей красный коктейль в синюю полоску, как она и просила. Несмотря на это, она была недовольна.

— Полоски слишком толстые! — пожаловалась она. — Я хочу, чтобы было похоже на хвост енота. Но после пятой или шестой попытки оказалось, что приготовление коктейля с тонкими полосками весьма непростое дело.

Я вручил ей лучший результат своих попыток.

— На хвост енота не похоже, — вздохнула она и развела руками, как будто была учителем, а я безнадежным учеником.

— Это самый лучший хвост енота, который у меня получился, — сказал я.

— Ну хорошо, — согласилась она. — Если уж это лучшее, на что ты способен.

Хлоя, как я уже понял, была тем еще фруктом.

Близнецы Маккинли жили по соседству с нами. Мы с Алексом иногда расчищали подъезд для их мамы, которая, как я считал, была матерью-одиночкой.

Она платила 40 баксов, что было вполне приличной суммой.

Близнецы были мальчиком и девочкой, оба рыжие и веснушчатые. Их веснушки накладывались друг на друга так плотно, что могло показаться, это реальный цвет кожи, если бы не белые пятнышки, выступающие сквозь их толщу.

В свои пять лет они были самыми младшими из всех ребят и, несомненно, самыми маленькими. Их мама миниатюрная женщина, детишки получились просто лилипутами. Правильно развитые физически, но ростом по колено. Они не были особо разговорчивыми, но мне показалось, что Каролина говорит чуть больше Генри. Если использовать любимое женское словечко, можно сказать, что они были очаровашками.

В этой истории мне, пожалуй, не удалось оставить на десерт самое сладкое, потому что Батист, единственный второклассник, был настоящей занозой. Бледный и какой-то засаленный, он не становился чище, как мы ни пытались его отмыть. Он постоянно измывался над Хлоей, что было настоящей проблемой. По тому, как он дразнил ее, повторяя за ней каждое слово, можно было предположить, что он имел на нее зуб.