Михаил Бочкарёв - Лунный синдром (сборник)

Штейн недоверчиво всмотрелся в глаза Пазуко, и понял, что тот искренне не понимает о чём идёт речь.

— Да. Должно быть, оно, — задумчиво пробормотал Альфред, — Ну что же, всего доброго. Я в самое ближайшее время рассмотрю вашу заявку, — пообещал он. Налёт высокомерия тут же схлынул с него. И Штейн опасливо сел в кресло.

— Благодарю, — с этими словами посетитель ушёл.

«Вот чертовщина! — задумался Альфред Каземирович, — Что за напасть? Целый день меня поражает ток…»

Но мысли его были прерваны следующим посетителем. В проёме двери возник силуэт. Яркий свет, бьющий из приемной, затемнил его, как бывает порой на высокохудожественных фотографиях. Штейн увидел лишь стройные, чуть расставленные в стороны ноги, притягательную талию, а выше скрытую элегантным жакетом грудь и россыпь золотистых волос. Штейн зажмурился и сухо сглотнул. Посетительница прошла, и Альфред Каземирович увидел прекрасную картину полностью. Это была невероятной красоты девушка, лет, может быть, двадцати. С чертами ангельскими. Такими, что сердце главного специалиста нервно затрепыхалось взметнувшейся в утреннее небо птицей.

— Алиса Матисс, — представилась красотка.

— Штейн, — ответил он.

— Я к вам, — улыбнулась она.

Штейн истомлённо вздохнул.

— Можно присесть? — она нежно улыбнулась.

— Садитесь, — он еле выдохнул.

— Спасибо. Я представляю интересы моего мужа.

— Мужа? — Штейна кольнула жгучая ревнивая тоска.

— Да. Мой муж, Питер Матисс, известный ученый. К сожалению, он не может лично навестить вас.

— Отчего же? — Штейн прищурился.

— Питер парализован, — в глазах её возникла неподдельная горечь.

— Мои соболезнования, — внутренне Альфред воспылал смутной надеждой.

— Три года назад он попал в аварию. Чудом остался жив. Доктора сделали всё возможное, но прогнозы неутешительные. И лечение стоит крайне дорого.

— Понимаю…

— Но дело сейчас не в этом. Я пришла к вам с новым проектом Питера. Это проект аппарата, способного синтезировать энергию солнечного ветра в любой химический элемент.

— Вот как? И даже?..

— Да в любой! Но, конечно же, для синтеза драгоценных металлов или лития, плутония и урана требуется большее количество времени и морской воды.

— Морской воды?

— Да. Морская вода является непременным компонентом синтеза. К сожалению, сама я далека от науки, и могу лишь в самых общих чертах описать вам изобретение моего мужа.

— Я — весь внимание! — Штейн, замирая дыханием, кинул взгляд на стройные ножки посетительницы.

— Принцип его таков, — будто и не заметив его взгляда, продолжала Алиса, — На орбиту Земли выводится специальный спутник, конденсирующий энергию солнечного ветра. Эта энергия накапливается в специальных энергонакопителях, которые доставляются на Землю в лабораторию синтеза, расположенную у берега моря, где и происходит финальная стадия процесса.

— Понятно, но вы могли бы привести цифры? — Штейн, раскрасневшись, расстегнул пуговицу рубашки.

— Некоторые, да. Возьмем, к примеру, синтез драгоценного металла, — томным голосом продолжила красотка, — Скажем, золота. Для производства одного килограмма золота нам потребуется двадцать тысяч плазма-ионов солнечного ветра и тысяча литров морской воды. Это средние цифры, всё зависит от концентрации изначального сырья. Если сказать более просто, то на производство одного килограмма золота требуется один аккумулятор спутника, как я уже сказала, тысяча литров морской воды и три часа синтеза. А на спутнике одновременно могут находиться до сорока тысяч аккумуляторов. Запасы морской воды, как известно, неограниченны. Так что, по сути, мы делаем деньги из воздуха. А точнее из ветра. Солнечного ветра, — убийственно улыбнулась красавица Матисс.

От этой улыбки у Штейна внизу живота пробежала вибрация вожделения.

— Что ж, всё понятно, — сказал он, — я готов оказать вам самую горячую поддержку.

— Нам требуется огромная сумма, — сногсшибательная Алиса пламенно посмотрела на Штейна.

— Сумма не имеет сейчас значения, — он встал со своего кресла, и, обогнув стол, приблизился к девушке. Всё в нём горело. Он чувствовал себя изголодавшимся хищником, увидевшим задремавшую на поляне стройную косулю. Он готов был растерзать её. Упиться её роскошным телом прямо сейчас. Здесь. В своём кабинете. Он словно сошёл с ума.

— Как, не имеет значения? — затрепыхала ресницами Матисс, — что вы имеете в виду?

— Я? Как вы не можете этого понять? — жарко задышал Штейн, и, изловчившись, положив свои лапы на плечи красавицы, — Как только я увидел вас… Ваши глаза… Почувствовал запах ваших духов, ваших волос… — он нагло ткнулся раскрасневшимся носом в её тонкую шею, — Я погиб! Пропал! Я хочу вас сейча-а-а…