Сергей Беляков - Остров Пинель

Я брезгливо отодвигаю «постель» в сторону. Последнее, что я бы здесь хотел, так это пользоваться этим лежбищем…

На удивление, связь здесь была наверняка быстрее стандартных 28 или 56… ДСЛ? На Кюрасао? Мне пока везет. Быстро набираю свой Хотмэйл-адрес. Вот оно, то самое письмо Крекера. К моему разочарованию, та его часть, которая, как я надеялся, мне поможет, была просто пиаром-накачкой.

Надо же так…

Вот если… Покопаться разве что в его предыдущих и-мэйлах…

Картина, которая складывается из кусочков писем Крекера, живо заставляет меня забыть об усиливающейся жаре. Я лихорадочно выхватываю строчки:

«…собирал по крупицам всю доступную информацию о текущем тестировании…»

«…разгрохал сайт Центра – не спрашивай, как, все равно не отвечу – и вынул все данные о тестировании, вплоть до анализов мочи…»

«…подтасовка результатов… даже ребенок поймет…»

«…заложниками в большой игре корпораций…»

«…из-за непредвиденного побочного эффекта в испытании… поворотный пункт в исследовании… бедняга Барнс…»

Я вчитываюсь в последнюю строку еще и еще раз.

«…из-за непредвиденного побочного эффекта в испытании…»

Ноги становятся ватными. Капли пота горохом катятся на клавиатуру. Черт, ведь мы все принимали эту дрянь…

Токсин Халиас, галлюцинации, мои злоключения – все разом отходит на второй план.

Фразы, на которые я не обратил внимания тогда, теперь поднимали волосы дыбом.

Я отправляю Крекеру и-мэйл с коротким описанием случившегося со мной и просьбой откликнуться – впрочем, не надеясь на успех. Если бы я знал его телефон…

Стоп, он, кажется, был из Бостона… Или где-то из пригородов…

Ворчестер! Точно, он говорил как-то, что местные произносят это название по-британски – Вустер… Ну, и что? Ведь ни имени, ни фамилии я не знаю…

А может, Крекер – это фамилия?

Примерно через полчаса настырного копания в «Желтых страницах» Интернета у меня в руках оказывается список из девяти Крекеров, живущих в Вустере. Регистрируюсь под липовым именем на новом сайте, предлагающем десять бесплатных минут для звонков за рубеж по Интернету.

Девять за десять. Не жирно, но выхода нет.

…Еще через десять минут я опустошенно гляжу на подозрительное пятно на матрасе. Мимо. Никто из Крекеров в Вустере меня не знал. Правда, оставалась еще маленькая зацепка. На пятом звонке женский голос ответил мне с заминкой – еле ощутимой, но в моем положении все становится подозрительным – что Крекер здесь уже не живет: он, сволочь, съехал, оставив неоплаченной его законную половину рента за пол-года. Фон из детского плача, лая собаки, громыхания кастрюль… Вкрадчивый вопрос: можно ли узнать его новый адрес или, что лучше, телефон? – вызвал такую тираду с той стороны, что в целях экономии времени я оборвал разговор.

Круг замкнулся.

Непредвиденный побочный эффект…

Дверь в каморку открывается. Бармен с деревянной харей пытается меня выставить, пользуясь тем, что часов у меня нет… Я злорадно указываю ему на таймер в углу Windows – у меня есть еще пять минут. Бранясь, он отваливает.

Просто для очистки совести я снова иду в свой мэйл-бокс.

В графе «новые письма» мигает цифра «1».

Крекер объявился по почте.

Ночь. Я лежу на уже ставшим моим законным месте под катером и, ворочаясь с боку на бок, перевариваю события дня. Кроме событий, переваривать особо нечего – все деньги ушли на Интернет; за весь день я только и съел, что плошку подозрительного варева, которым меня угостил мой сожитель по пляжу, вонючий бомж. Он развел небольшой костер после захода солнца, достал из-под своего катера пару банок с консервами, гордо объявив: «Педигри» – и велел мне прикрывать огонь, чтобы его не было заметно с дороги. Собачья похлебка была странной на вкус, но я был в полуобморочном состоянии от голода и проголотил ее в один прием.

Я стараюсь не думать об Эжени. Получается плохо. Возвратилась ли она в Ванкувер? Звонить ей я не мог – не хотел подвергать напрасному риску, ведь ее телефон наверняка прослушивают. Так получалось, что я никогда не связывался с ней по и-мэйлу; сотовый телефон всегда был у нее под рукой, я легко дозванивался к ней в любое время. Маленькая игрушка со встроенной камерой, «моя самая любимая штучка… после твоей,» – добавляла она, смеясь. Я истосковался по ней… Воскрешаю в памяти наш последний раз, да и все предыдущие тоже – голова сладко кружится, я вспоминаю запах ее волос, упругость кожи, пластику тела… Небольшой незагорелый треугольник от бикини на том месте, где…