Гульсияр, улыбаясь, успокоила его:
— Нет, я знала, что не оставите с ними. Вы когда про гульчонка сказали, я сразу поняла.
Бедолажка. Она еще и утешает… У Шамиля аж слезы на глаза навернулись.
— Умница. Хорошо, что ты понятливая. Вот видишь, как здорово, что мама с папой тебя Гульчонком зовут? Не будешь большее на них за это обижаться?
— He-а. Не буду.
— Ну, давай, дочка, поедем. Только посмотрим, что за груз такой ценный эти сссу… Ох, прости, дочка. Эти пассажиры везли.
Рывком выдернув из кузова обе сумки, Шамиль расстегнул молнии и заглянул внутрь. В обеих лежало по четыре бутылки портвейна, еще не початые. Пустые, видимо, где-то в кузове катаются. Хорошо затарились, надолго. Под бутылками были какие-то пакеты и мешки. Вытащив один мешок, Шамиль вспорол боковину карманным ножом-выкидушкой, взял щепотку липкой смеси, вроде пластилина, растер в пальцах и понюхал. Нахмурившись, лизнул языком и, сморщившись, брезгливо сплюнул.
— Однако… И впрямь ценный груз.
Гульсияр поинтересовалась:
— Что это, Шамиль-ага?
— А это, дочка, насвай. Наркотическая травка, намешанная со всякой дрянью. Ее в Азии с детских лет употребляет чуть ли не поголовно все мужское население. Ну, как молдаване молодое вино, вместо сока.
— Ой, Шамиль-ага! А вы-то откуда знаете?
Усмехнувшись испугу девушки, Шамиль произнес:
— Не бойся, дочка. Я не наркоман со стажем. Служил я в Туркмении, насмотрелся там. Ну, пробовал пару раз по глупости. Штука гадкая. Но это еще полбеды. А вот эти пакеты мне совсем не нравятся.
Вытащив из сумки пакет с белым порошком, Шамиль подкинул его на ладони:
— Килограмма три. И мне почему-то кажется, что этот порошок совсем даже не «Зифа» и не «Лотос».
У Гульсияр глаза стали, как два полтинника.
— Неужели героин?
— Похоже на то. Я не специалист, но вместе с насом что еще может быть? Влип я, девочка. Здесь килограммов двенадцать только героина. А это огромные деньги. Похоже, мальчики-то не простые работяги, а наркокурьеры. Только почему вот так, внаглую, почти открыто везут? Совсем страх потеряли? Или крыша у них на трассе имеется? Или собственная поехала? Если так, то дело дрянь. В наш век мобильной связи…
— А у них нет мобильников.
— Ты откуда знаешь?
— А они при мне говорили по-таджикски, думали, я не пойму ничего. А в основе таджикского фарси лежит. Я же изучаю немножко… Словом, общий смысл я уловила. Говорили, что с каким-то Кириллом связаться нельзя, а он их с другого конца ждет. Ну а «мобильник» они просто по-русски говорили.
— Что значит «с другого конца»? Кто такой Кирилл?
Гульсияр виновато развела руками:
— Не знаю. Я только общий смысл уловила, без деталей. Я же еще только учу восточные языки.
— Ну, ладно. Главное, знаем, что связи у них нет и подельнику сообщить не могут; где бы он ни был. Значит, опасаться нам нечего. Похоже, мобильниками не пользуются из-за конспирации, чтоб не светиться лишний раз. Все заранее обговорено, вот и прут по маршруту.
— Ну, как же нечего, Шамиль-ага? Они же номер машины вашей наверняка запомнили.
— И что? У нас в гараже эта машина подменная, больше-простаивает. Она за ворота раз в месяц выезжает. И потом, откуда им знать, что я именно из Уфы? В Башкирии городов и райцентров много, пусть ищут. Логотипа предприятия на дверце нет. Я ж говорю, машина подменная. По номеру пробить, конечно, можно. Но для этого связи в ГИБДД нужны. А это вряд ли. Эти двое — сошки, курьеры. Но даже если своим хозяевам сообщат, найти меня совсем не просто. В крайнем случае, у меня родственник в полиции служит, помощи попрошу. А тебе и вовсе бояться нечего. Сойдешь в Стерлитамаке, и забудь все, как дурной сон. Только вот что с сумками делать?
— Так давайте в полицию сдадим!
— Кхм… Не такого я высокого мнения о нашей полиции. Я о родственнике… Нет, в целом, конечно, там мужики честные служат. А где гарантия, что на оборотня не нарвемся? Возьмет он у нас наркотики, и сам же в продажу и пустит. Или сообщит кому следует, за вознаграждение. Вот тогда мне точно кирдык. Нет уж, девонька, вот что мы сделаем…
Вспоров все мешки и пакеты, Шамиль откупорил бутылки и обильно полил порошок и насвай вином. Показалось мало. Не пожалел топлива, слил пару литров из бака и сверху залил еще и пахучим бензином. Черт с ним, лишь бы до границы области добраться, а дома не пропадет, стрельнет у кого на трассе. Закончив, закинул сумки в траву на обочине и довольно потер руки:
— Вот теперь точно ни на что не годная смесь. Считай, дочка, сотни две человеческих жизней, как минимум, мы с тобой спасли сегодня.
Читать дальше