Екатерина Белецкая - 3. Дар

После Нового Года, который, кстати, удалось встретить дома, с Бертой и дочками, Скрипача, Ита, и Кира внезапно вызвал один из главных врачей, которых тут было полтора десятка, и сообщил, что специализации распределяет следующим образом. Кира он прочил в руководители, и пообещал почаще ставить «на объемы», чтобы начинал присматриваться. Отличная интуиция, прогноз по дальнейшей работе; на лету выхватывает пропущенные мелочи, корректирует. И, что самое главное, видит не одного больного, а нескольких сразу — и правильно расставляет приоритеты.

Ита со Скрипачом главный врач определял в экстренные. Хорошее чутье, терпение, высокая скорость первичной диагностики и работы, отличные руки, и, что самое главное «вы же совершенно безбашенные, и влезаете туда, куда мало кто рискнет».

На тот момент они уже увеличили свои списки на пятнадцать душ каждый…

Сказать, что работа нравилась — это не сказать ничего.

Работа оказалась просто идеальной.

Да и условия выше всех похвал. На «Балтике» врачам предоставлялись небольшие двухместные или одноместные каюты со всеми удобствами, а еще там было кафе на одной из верхних палуб, и тренировочный комплекс для тех, кто не желал обрастать жирком.

— В сказку попали, — заключил после разговора с главным врачом Скрипач. — Даже не верится.

***

Вернувшись, они кое-как дотащились до своей каюты, переоделись, и рухнули на койки. Сейчас совсем уже стемнело, и «Балтика» уходила из района боев, направляясь к Финскому заливу. В ближайшие сутки, а то и двое, выходов «в поле» не предвидится, госпиталь заполнен, и на его место уже вышел «Янтарь», который позавчера отправил всех раненых в береговое отделение.

— Ит, жрать хочешь? — спросил Скрипач. Он сейчас лежал на своей койке, до носа закутавшись в мягкое зеленое одеяло.

— Наверное, надо, — отозвался Ит. — Но в лом. Я больше спать хочу.

— Я тоже. Давай покемарим пару часов, потом проверим, как там Глеб, а потом пожрем? — предложил Скрипач.

Ит кивнул.

— Логично. Чего там сейчас?

— Пишут, что в работе. Статус на двойку.

— Вытянет, — Ит зевнул. — Он молодец.

— Конечно, молодец. Хорошо держался.

«Своих» они всегда проверяли вплоть до перевода. Обязательно приходили, общались, подбадривали. Всех, без исключения. Даже тех, кто во время работы крыл их последними словами, обещал расправу, орал, ругался, мешал, и вообще вел себя безобразно. Оба они отлично знали, что рауф или человек после травмы и рауф или человек в обычной жизни — это совершенно разные существа. Тишайший и забитый хлюпик может проявлять чудеса твердости духа и едва ли не героизм, а амбал, косая сажень в плечах, может скулить и ныть, как маленький ребенок. Всякое бывало. И ничьей вины в этом нет. Стресс на то и стресс, он способен вытащить на поверхность то, о чем живое существо порой и само не знает. И не думало никогда. Незачем было.

…Через час после того, как они заснули, в их каюту прибежал взволнованный Фэб. Он бы прибежал раньше, но уйти с операции он, конечно, не мог. Разумеется, Фэб их разбудил, и, разумеется, они оба начали ворчать и сердиться, потому что хотелось спать, а не успокаивать вместо этого Фэба. Фэб, однако, не успокоился до тех пор, пока они не съели по порции заказанного им ужина, и пока он лично не убедился, что с ними всё в полном порядке. После этого они вместе посмотрели, что с Глебом, выяснили, что тот всё еще в операционной, и легли, наконец, спать дальше.

***

Ри, после того, как попал на «Балтику», буквально расцвел.

Отчасти из-за того, что вырвался, наконец, из-под гипер-опеки бригады «Эпс», которая, по его собственным словам, достала его до печенок и даже дальше.

Джессика называла их жизнь «шведской семьей», и не сказать, что сильно радовалась тому, что «Эпсы» находятся поблизости днём и ночью. Нет, конечно, когда Витька был совсем крошечный, бригада оказалась более чем востребована, но уже через год после рождения сына Джессика была готова бежать хоть на край света, лишь бы побыть вне любого надзора.

С одной стороны внимание «Эпсов» было понятно, случай очень сложный, нестандартный, поэтому страховка и перестраховка, и никак иначе. С другой — все без исключения комиссии признали Ри полностью здоровым… но Санкт-Рена наблюдение всё никак не снимала.

И, наконец, сняла.

Джессика неделю не могла поверить в то, что случилось такое чудо, и то и дело дергала Берту, чтобы та помогла ей убедиться в том, что бригады больше нет. Ри, приезжая домой на выходные, первые два месяца начинал озираться, но потом перестал — привык, наконец.