Сергей Дмитренко - Погружение в горизонт

-- Нет, Лео, не поляризационное что- то там такое, нет, это магия, самая настоящая действующая магия, вот что это такое!

-- И что с того? – удивился мой напарник. – Ты можешь назвать это как угодно, но все равно это луч поляризационного света, который по свои характеристикам близок к поисковому или сканирующему устройству.

-- Хорошо, - согласился я, - по существу так и есть. Но не это главное, Лео.

-- А что?

Я усмехнулся.

-- Ха, а само, как ты говоришь, сканирующее устройство ты видел?

-- Ну, в руке он его держал, - неуверенно продолжил мой друг, - наверное…,

-- Нет, вот в том-то и дело, что никакого устройства у него не было: ни в руке, ни где ни будь еще. Он – сам такое вот устройство.

-- Ну и что тут такого особенного, мы с тобой тоже так можем делать?

-- Да, - согласился я, - мы с тобой можем, можем и не такое. А еще кого-нибудь ты знаешь, кто бы мог без всякого устройства вытворять такое?

Лео задумался, потом неуверенно продолжил:

-- Ну, вот он может, кажется…, - замолчал и задумался.

-- Что, дошло? Похоже, друг мой, что в этом мире существует настоящая магия! И мне кажется, что я понимаю, почему на этой планете так не любят чужестранцев.

-- Почему?

-- Все просто – они не хотят, чтобы об этом узнал кто-нибудь еще. И дело это у них поставлено очень четко – вспомни бедного Краута.

-- А он здесь причем?

-- Похоже, что господин начальник сектора как-то узнал об этом, и его потихоньку убрали.

-- Но как?

-- А вот это мы сейчас все и узнаем.

Мы переместились практически вплотную за спину, продолжавшему распекать своих подчиненных, монаху и вышли из невидимости.

-- Уважаемый…, - только и успел я произнести.

Наш визави ойкнул, подскочил, мгновенно повернулся и попытался что-то такое жутко убойное скастовать. Но у него ничего из этого не получилось: мы с Лео предварительно заблокировали всякое чужое воздействие. Поэтому я, глядя в выпученные глаза монаха, спокойно продолжил:

-- Хотелось бы спокойно, без эмоций поговорить и, да, никакое воздействие на нас не пройдет, не надо пробовать, предлагаю лучше все спокойно об судить .

Нам не поверили, все дружно попытались что-то такое острое достать и как-то нам навредить, но, увы, у них ничего не вышло – острое не доставалось, а стреляющее (магия в том числе) не стреляло. Но народ упорно не оставлял своих попыток.

Я вздохнул и позвал, уютно свернувшегося на моей шее, Хеоса:

-- Вот ведь, какие упорные ребята. Хеос, дружок, не хочешь размяться?

И здесь все понеслось. Вся эта братия практически мгновенно оказалась вовлечена в небольшой такой, симпатичный торнадо, который из ниоткуда появился перед нами на поляне. Лепота – кругом тишь и настоящая благодать, солнышко, ни ветерка, а на поляне кружится ужасная черная воронка, в которой то и дело возникают то ноги, то головы наших несостоявшихся противников.

-- Ладно, хорош, Хеос, - смилостивился я, - остановись. Нам еще надо с ними поговорить, а то ты их закружишь до смерти.

И сейчас же все утихло: опять теплое солнечное утро, тишина, спокойствие. Словно и не вращался только что перед нами смертоубийственный смерч.

Мы подошли к валяющейся перед нами на траве кучке людей, я посмотрел на их зеленые лица и вежливо поинтересовался:

-- Еще покружиться не желаете, нет? Тогда, может быть, поговорим?

Дружное согласие было мне ответом. Вот ведь правду говорят умные люди, что д обрым словом

и пистолетом мы можем добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом .

-- Вот видите, как приятно встретить р азумных, доброжелательных людей, э то такая редкость, особенно на вашей, такой замечательной гостеприимной планете. Как вы там говорите – директивы, нормативы…, очень, очень интересно.

При этих словах, как мне показалось, лица еще больше позеленели, а у некоторых еще и вытянулись, особенно выразительное в этом плане лицо было у высокого начальства.

-- Ладно, хорош валяться, вставайте господа, нам есть о чем серьезно поговорить. И без этих ваших всяких штучек, - я покрутил в воздухе рукой, - тем более, что вы уже убедились, что на нас такое не действует.