Сергей Дмитренко - Погружение в горизонт

Первыми на станцию высаживались сотрудники внешней и внутренней охраны, а следом за ними станцию оккупировали тысячи бухгалтеров, финансистов, хозяйственников и других специалистов. И тогда начинался настоящий УЖАС…

Я сначала не мог понять, зачем во флотилии прибывших кораблей находятся пустые транспортники, а когда узнал – ужаснулся. Оказывается, пустой транспорт предназначался для арестантов, которых на станции выявляли множество. Более того, главный аудитор имел законное право казнить особо опасных …… прямо на месте. Лео и я были в шоке!

А что я ему мог сказать… деньги и власть, власть и деньги! Вот два безжалостных бича, которые без особых усилий запросто уничтожали репутацию любого. А если речь шла о почти всемогущей власти и практически неограниченных ресурсах? А как еще по-другому можно сказать о тех ресурсах, которые были в распоряжении персонала станции. Они решали судьбы миллиардов разумных в тысячах и тысячах мирах, и иногда соблазны, которым подвергались эти люди, становились просто непреодолимы! И тогда начиналось самое страшное – полная деградация личности.

В принципе, контроль за решением различных проблем на станции осуществлялся постоянно и многоступенчато, но все равно даже в такой системе ловкачи находили бреши, которыми и пользовались в своих интересах. А затем следовало неотвратимое наказание. Но, наверняка, что-то и проскальзывало – система не была абсолютной, да и не бывает абсолютных систем. И вот тогда приходилось распутывать клубок долго и кропотливо. И не всегда это приводило к удачным результатам. Я боялся, что наш случай как раз и относился к такой категории, но оптимизма не терял.

Господин г енеральный инспектор

Делегация получила сь внушительная, что и говорить, почти сорок тысяч человек народу. И это были не просто обычные исполнители - это были высококлассные специалисты, каждый из них был настоящим «волком» в своем деле, ну, кроме нас с Лео, хотя, если хорошенько подумать, то и мы, ха-ха, «два волка в овечьей шкуре»! Особенно много было спецов из финансовой области, я аж удивился, как много с нами летело разных бухгалтеров и всяких других крючкотворов. Хотя чему я удивляюсь, деньги всегда и везде были на первом месте. А вообще нам повезло с этой проверкой: примерно в это время она и должна была состояться, просто мы немного опередили график да слегка изменили состав, совсем немного, но нам и этого должно было хватить с лихвой.

Я пристроился личным курьером к его превосходительству генеральному инспектору . Такая должность развязывала мне руки – я мог свободно перемещаться по всему центру, не вызывая ни у кого каких-либо подозрений, а кроме того, мог постоянно находиться вблизи Лео.

О, Лео! Это был действительно самый настоящий Генеральный Инспектор с большой буквы. Мои советы не прошли даром, и я сам своими собственными ушами слышал, как один сотрудник миссии говорил другому, что «в этот раз у нас Генеральный – просто зверь». Вот так-то, знай наших! Общаться теперь мы могли только мысленно (и там я слышал только стоны и бесконечное ворчанье), а вот непосредственно пообщаться с таким высоким начальством часто не удавалось – окружение не позволяло, да и сам я был, так, мелкой сошкой. Хотя один раз лицезреть его сиятельство мне удалось, правда, мельком, но и этого хватило, чтобы убедиться, что Лео действительно отлично справляется со своей ролью. Да я и не сомневался.

-- Лео, ты просто бесподобен!

-- Издеваешься, да?

-- Нет, что ты. Ты просто отлично вошел в образ. Думаю, что никто и не догадается о нашей подмене, если ты сам в этом никому не дашь повода. И кстати, ты не потерял биопечать?

-- А, ты об этом безвкусном жутком перстне, который оттягивает мне средний палец? Нет, не потерял. И что ты все время так об этом беспокоишься? – раздраженно пробурчал Лео.

--Ты что не знаешь, что это самое важное в твоей экипировке? Все распоряжения в Управлении визируются такими устройствами. В это колечко входит частичка твоего генокода, и подделать его невозможно. И ты не смотри, что у него такая форма, наоборот, это очень удобно – такая печать все время с тобой, потерять ее очень трудно, практически невозможно.

-- А если я ее все-таки потеряю, что тогда? – продолжал упорствовать Лео.