Борис Долинго - Точка-джи-эл

Глеб глубоко вдохнул и выдохнул, одновременно вытирая холодный пот, выступивший на лбу, и взглянул на Шовката, приподнявшегося на полу.

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил он шёпотом; колени ощутимо дрожали.

– Я лежал и ничего не заметил, – тихо ответил юноша. – Только понял, что он выстрелил в нас, но нам ничего не сделалось.

Царегородцев опустился на пол рядом с Шовкатом, продолжая держать под прицелом вход в «дом».

– Это поразительно! Выстрел похож на выброс плазмы, а нам хоть бы что. И ещё одна странность: этот тип нас не видел! Мы стояли на виду, а он повернулся и ушёл! Как это объяснить – ума не приложу!

– И главное: кто это? – повторил Шовкат.

Царегородцев нервно хмыкнул:

– Отличный вопрос! Ты хоть десять раз меня спроси, я не знаю! Кто-то, кто нас сильно не любит…

Бз-з-бум-м, бум-м – гулко грохнули снаружи взрывы и резко, словно удар гигантского бича, хлопнул воздух, наполняясь свистом и рёвом.

Невзирая на опасность, Глеб бросился ко входу, и увидел, что на месте шарообразного космолёта пришельцев полыхает пламенем воронка с оплавленными краями. Дальше по улице, примерно там, где шествовала тройка чужаков, тоже плавился, шипя и треща, песок. «Трансформеры» исчезли в пламени, а в небе над полем разыгравшегося короткого боя закладывал вираж штурмовик Содружества. В небе то тут, то там в свете дня виднелись всполохи: на орбите сражение разыгралось нешуточное.

Машинально Царегородцев отметил, что зданиям «города», взрывы, уничтожившие врагов, не причинили ни малейшего вреда.

Спохватившись, он закричал свои позывные в коммуникатор, пытаясь связаться с экипажем штурмовика.

– Глеб, ты жив? – раздался в ответ знакомый голос. – Где ты, чёрт побери?.. А, вижу, засёк! Сейчас подберу!

– Милэйо… – прошептал Царегородцев, чувствуя, как гордо перехватывает предательский спазм, а ноги начинают подкашиваться именно сейчас, когда худшее на данный момент позади.

Через минуту полковник в боевой броне высшего класса лично запихал их в штурмовик.

– Кто на нас напал? – первое, что спросил Глеб.

– Хрен его знает, что за твари! Навалились, как саранча! Уничтожили базу – все твои ребята там полегли…

Глеб скривился в бессильной злобе и боли:

– Да, но почему сразу напали? Они не пытались вести переговоров?

Полковник оскалился ещё больше и начал торопливо объяснять:

– Ни хрена они не пытались! Выпустили сотни мелких космолётов – и почти сразу атаковали. Мы не успели прикрыть базу, мать их! Их прорва, а судя по дополнительным возмущениям спин-поля, подходит ещё много больших кораблей. Мы потеряли три штурмовика и одну станцию. Одри на рейдере прикрывает остатки нашей группировки, а я рванул сюда, проверить, уцелел ли кто на базе, и попытаться найти вас.

– Одри прикрывает?! – машинально переспросил Глеб.

– Да, а что тебя удивляет? Она сука, конечно, но военное дело знает, ничего не скажешь.

– Послушайте, но неужели никто не понимает, кто это такие? – встрял молчавший до этого Шовкат. – Неужели никто…

– Отстань с вопросами, малыш! – прикрикнул полковник. – Говорю: никто не знает, кто это и откуда взялись! Мы успели захватить нескольких их бойцов, крутившихся на развалинах базы, долбанув из парализаторов. Доставим в Содружество, пусть изучают. Одно могу сказать: сами они малахольные ублюдки, а скафандры у них вроде как механический скелет. При нормальной силе тяжести они не то что ходить, пёрнуть бы не смогли!

– Малахольные, а поди ж ты… – пробормотал Глеб, глядя на оплавленную воронку, в которую осели обломки шарообразного космолёта чужаков, и на воронку, оставшуюся от трансмобиля и миникупола.

Сильный заряд песка влетел в открытый люк входной камеры космолёта, и Рисенд, стоящий в дверях с поднятым забралом шлема, выругался, щурясь и отплёвываясь.

– Надвигается буря, – ни к селу ни к городу деревянным голосом заметил Шовкат.

Полковник посмотрел на него налитыми кровью глазами, но промолчал.

– Тут странное свойство «домов» обнаружилось, – поспешно заметил Царегородцев. – Возможно, благодаря ему мы с Шовкатом остались живы…

Милэйо махнул рукой:

– Потом доложишь руководству, а пока надо выбраться отсюда.

Он вручную закрыл люк и крикнул пилотам по системе связи:

– Сматываемся, ребята, ходу!

– На всех надвигается буря, – добавил он, зло скалясь. – Бо-ольшая буря.

Орхан напоминал Быкову утопию: с первого взгляда на планету в памяти вставали описания будущего из старинных советских фантастических романов. Хотя при внимательном знакомстве назвать общество главной планеты Содружества Идентичных «коммунистическим» язык вряд ли повернулся бы.