Вячеслав Шалыгин - Упреждающий удар

– Нет! – Шершень рывком поднялся с кресла и недобро зыркнул на доктора. – Когда придушу этого хозяина, тогда и скажешь. Если доживешь.

– Договорились. – Бозе встретился взглядом с Максом и подмигнул. – Теперь я уверен в экипаже. Не все мне нравятся, но я знаю о них все, что нужно, и потому ставлю медицинский допуск. Можем лететь хоть на край вселенной.

– Так далеко пока не требуется. – Командор Хауэр строго взглянул на капитана. – Шершень, успокоился? Тогда марш на рабочее место. Курс на звездную систему Амир.

Было время, когда Шершень запоминал каждый прыжок, пытаясь понять, есть ли между ними отличия. После двадцатого в голове все смешалось, и смаглер плюнул на это дело. Возможно, отличия имелись, ведь каждый прыжок сквозь пространство имел свою продолжительность, даже если приходилось прыгать по одному и тому же маршруту. Но практической ценности эта информация не имела, и Шершень прекратил забивать голову ерундой. Минутой позже или часом раньше расчетного времени, но выходил он из прыжка в нужной точке пространства. Плюс-минус несколько километров. То есть можно сказать с ювелирной точностью. Это было главное.

По расчетам кифера и бортового синтетика, крейсер должен был зависнуть в прыжке на сутки с четвертью. По личным расчетам Шершня, можно было уложиться часов в восемнадцать-двадцать. Но выход в звездной системе Амир гарантировался в любом случае. Ну, и стоило ли урезать себе время на отдых? Если бы продолжал вести статистику и анализировать прыжки, чтобы стать не только самым удачливым из смаглеров, а еще и самым быстрым и точным – понятно. Но такой цели не было. Ради чего тогда напрягаться?

Этот мысленный вопрос окончательно расхолодил капитана. Шершень развалился в кресле и последние секунды разгона просто наблюдал, как звезды по бортам превращаются в длинные светящиеся трассы, а прямо по курсу расплывается пятно абсолютной темноты. Именно эта расслабленность и не позволила Шершню мгновенно отреагировать на внезапное изменение картинки.

Впрочем, отреагировать он все равно не успевал. Ведь чтобы взять управление крейсером на себя, ему требовалось секунд десять, а обстановка изменилась за две-три, а то и быстрее. Сообразив, что опоздал, Шершень вновь успокоился, теперь уже обреченно и просто уставился на необычное явление, которое вдруг возникло прямо по курсу.

Это было нечто вроде огромной призрачной воронки. Полупрозрачный конус быстро вращался вокруг оси, которая совпадала с вектором движения крейсера. Разогнавшийся корабль шел точно в центр воронки.

Вскоре вытянутые звезды по бортам подернулись полупрозрачной дымкой – это «Герцог» вошел в воронку, а еще через миг Шершень ощутил ускорение. Это было невероятно, но факт. Крейсер и так шел на скорости прыжка, но вдруг ускорился еще, да так, что перегрузил демпферы, и ускорение ощутили члены экипажа. Немыслимый случай!

Надо отдать должное инженерам, запаса прочности мароманнскому крейсеру хватило, и он не рассыпался от возникших нагрузок. Это хоть немного утешало. Ведь остальные факты были неутешительными. Ни синтетик «Герцога», ни капитан не смогли отменить прыжок. Синтетик пытался сбросить тягу, но крейсер все равно затягивало в воронку на скорости прыжка. И вскоре затянуло.

И почти сразу выбросило невесть где, но явно не в звездной системе Амир…

…Шершень вытер дрожащей рукой холодный пот и обвел взглядом окружившие корабль созвездия. Ни одного из них он не узнавал. Либо это была какая-то неизведанная часть галактики, либо стресс лишил капитана способности соображать. Шершень лихорадочно попытался наугад перебрать несколько схем из навигационного каталога, но ни одна из всплывших в памяти звездных карт не подошла. Опытнейший смаглер не имел ни малейшего понятия, куда его занесло.

Шершень обернулся и растерянно взглянул на экипаж. Хауэр и Бозе сохраняли невозмутимое выражение на лицах, но в глазах у них читалась почти такая же растерянность. Понять, что думает о произошедшем Момо, капитан не надеялся, но все-таки отметил, что кифер как-то нехарактерно присел. Почему-то Шершню подумалось, что эта поза жука на полусогнутых может означать, что и он не знает, куда занесло корабль.

– Ну и что молчим? – спросил Хауэр, обращаясь явно к Шершню.

– А что тут скажешь, – хрипло ответил капитан. – Вляпались.

– Во что?

– Не знаю.

– Связь есть?