Иэн Бэнкс - Выбор оружия. Последнее слово техники (сборник)

– Боже мой! – выдохнул Куллис. – Я ослеп!

Молодой человек снял повязку и затянул ее с другой стороны.

– Прошу прощения. Не тот глаз.

– Так-то лучше. – Пожилой подтянулся и глубоко вздохнул. – Ну так где эти выродки?

Голос его по-прежнему звучал невнятно – так, что возникало желание откашляться.

– Не вижу. Наверное, еще не вошли. Вчерашний дождь прибил пыль.

Молодой человек сунул Куллису еще одну винтовку.

– Выродки.

– Да, Куллис.

К винтовкам, лежавшим на согнутой руке пожилого, добавились две коробки с патронами.

– Грязные выродки.

– Верно, Куллис.

– Это… Гмм, знаешь, я не прочь выпить.

Куллис качнулся и посмотрел на оружие в своих руках, явно пытаясь понять, откуда оно взялось.

Молодой человек повернулся, чтобы вытащить еще несколько винтовок из груды, но, услышав у себя за спиной сильный грохот, передумал.

– Черт, – пробормотал Куллис с пола.

Молодой человек подошел к буфету, уставленному бутылками, взял столько полных, сколько сумел найти, и вернулся туда, где под кучей винтовок, коробок, патронташей и обломков банкетного стула мирно посапывал Куллис. Разбросав кучу, он расстегнул пару пуговиц на фельдмаршальском мундире Куллиса и засунул под него бутылки.

Тот открыл глаз и несколько секунд наблюдал за происходящим.

– Который час, ты сказал?

Молодой наполовину застегнул на нем мундир.

– Думаю, уже пора.

– Гмм, что ж, справедливо. Тебе лучше знать, Закалве.

И Куллис снова закрыл глаз.

Молодой человек, которого Куллис назвал Закалве, быстро подошел к концу большого стола, покрытому сравнительно чистым одеялом. Там лежала большая, солидная винтовка. Он взял ее, вернулся к большому, несолидному человеку, храпевшему на полу, ухватил его за воротник и потащил за собой к дверям в конце зала. По пути он остановился, подобрал сумку в масляных пятнах – ту самую, в которую недавно свалил отобранное оружие, – и повесил на плечо.

На полпути до двери Куллис проснулся и уставился на него снизу вверх нормальным глазом. Взгляд его был мутен.

– Эй!

– Чего тебе, Куллис? – проворчал тот и протащил его еще метра два.

Куллис оглядел тихий белый зал, ползущий мимо него.

– Все еще думаешь, что они будут обстреливать это место?

– Ммм-гмм.

Седоволосый тряхнул головой.

– Не, – сказал он и, глубоко вздохнув, прибавил: – Не будут.

Куллис тряхнул головой.

– Никогда, – закончил он.

– Сейчас убедишься, – пробормотал молодой человек, оглядываясь.

Но пока что везде стояла тишина. Добравшись до дверей, он пинком распахнул их. Лестница, которая вела к заднему аванзалу, а оттуда – во внутренний дворик, была из сверкающего зеленого мрамора, обрамленного агатом. Он начал спускаться – бутылки и оружие позвякивали, винтовка болталась на плече, – таща Куллиса вниз по лестнице. Каблуки Куллиса стукались о ступеньки, оставляя царапины.

На каждой ступеньке тот кряхтел, а один раз невнятно пробормотал: «Поосторожнее, женщина». Молодой человек остановился и посмотрел на старика, который вдруг захрапел; из уголка его рта стекала слюна. Молодой человек покачал головой и продолжил спуск.

На третьей площадке он остановился, чтобы выпить, оставив Куллиса храпеть и дальше; решив, что достаточно подкрепился, он продолжил спуск. Он еще облизывал губы и только-только успел ухватить Куллиса за ворот, когда раздался свист. Свист постепенно усиливался и становился выше по тону. Молодой человек бросился на пол и наполовину прикрыл себя Куллисом.

Взрыв прогремел так близко, что треснули несколько высоких окон и повалилась штукатурка, элегантно пролетев через треугольные световые клинья и просыпавшись легким градом на лестницу.

– Куллис!

Он снова ухватил своего товарища за ворот и заспешил дальше по лестнице.

– Куллис! – прокричал он снова, поворачиваясь на площадке и чуть не падая с ног. – Куллис, старый хрен! Давай продирай глаза!

Еще один воющий звук вспорол воздух; все здание сотряслось от взрыва, наверху вылетело окно. На лестницу посыпались стекла и штукатурка. Полупригнувшись и продолжая тащить Куллиса, он проковылял по следующему пролету, сыпля проклятиями.

– КУЛЛИС! – заорал он, таща старика мимо пустых альковов и изящных фресок с пасторальными сценами. – Задница ты старая! Куллис, ПРОСНИСЬ!

Он миновал еще одну лестничную площадку. Оставшиеся бутылки оглушительно звенели, большая винтовка выбивала куски из декоративных панелей. Снова свист. Он упал лицом вниз, лестница задрожала под ним, сверху посыпалось стекло, все вокруг стало белым от пыли. Он поднялся и увидел, что Куллис сидит, стряхивая с груди куски штукатурки и протирая нормальный глаз. Следующий взрыв прогремел на некотором отдалении от них.