Алеш Обровски - Черепа

– Да, здесь много непонятного, – произнес Аспер. – Но то, что касается черепов, по-моему, ясно даже ребенку.

– Черепа обозначают воронки или вероятность их возникновения, – произнес Нидо, поскребя лысину. – Причем, цвет указывает на интенсивность. Но толку от этого ноль. Я, например, не могу предотвратить надвигающуюся стихию, и даже если вся карта будет усыпана красными черепами, мне все равно придется высунуть нос наружу, чтобы услышать сигнал тревоги.

– Черепа двигаются по спирали, – пустился в объяснения Аспер. – Вращение начинается с широкого круга и направлено, в основном, по часовой стрелке.

Постепенно спираль сужается, и вращение останавливается в центральной точке, здесь смерч достигает своего пика и рассеивается.

– Откуда ты знаешь?

– Нидо, ты где пропал? – донесся голос из-за «игрального» стола. – Времени мало.

– Отвали, я занят!

– Наблюдаю за этим уже почти полгода, если мой внутренний хронометр работает исправно, – ответил Аспер. – Дальше эта область сохраняет низкое давление и высока вероятность…

– Что в нее приползет еще какой-нибудь черепок, – подытожил Нидо.

– Верно. Так что можно предсказать поведение погоды примерно на день вперед.

– Можешь навскидку сказать, что будет завтра? – предложил Лысый.

– Завтра будет жопа…

Наступило молчание. Нидо долго стоял напротив карты, всматриваясь в бегающие по ней символы. Вскоре казарма успокоилась, и свет погас.

– У охраны есть мобильные карты, размером с ладонь, – произнес Аспер вполголоса. – Если я смогу раздобыть такую, то легко пересеку Пояс Черепов.

Он уснул, не заметив, как Нидо ушел.

На следующий день, как и предсказывал Аспер, работа сорвалась. Все попытки восстановить производственный процесс привели к потере оборудования и нескольким смертям. Кольмена терпела убытки, но с этим ничего нельзя было поделать. Смерч несколько раз сформировывался внутри карьера, засыпая все камнями и переворачивая самосвалы. В конце концов, было принято остановить работы и согнать всех людей в казармы. Пайков не лишали.

Синдикат, хоть и не дорожил человеческими жизнями, но все же зависел от них. Люди существовали в чудовищных условиях, но позволить им умереть просто так, на руднике было роскошью непозволительной. Нужно было свою смерть еще и отработать.

Игра не шла. Кто-то спал, кто-то просто лежал. Несколько человек пялились в окно на разбушевавшуюся стихию. Всего в казарме находилось примерно шестьдесят процентов от общего числа рабочих. Остальные отсиживались в бункерах или там, куда успели спрятаться и теперь не имели возможности покинуть свои убежища.

Подъемник не работал. Прошлым смерчем содрало все коммуникации и перекосило направляющие. Поэтому рабы опускались на свои рабочие места в кузовах самосвалов и сидя на корпусах прочей самоходной техники.

Аспер знал, что работа сорвется, поэтому не торопился в забой. В итоге ему не пришлось искать укрытия, а оставалось просто вернуться в помещение с теми, кто не успел уехать, либо находился сравнительно недалеко.

Нидо буквально ходил за ним по пятам.

Аспер сидел на своей кровати в привычной для него позе, созерцая изменения, происходящие на синоптической карте. Внезапно что-то упало на матрас около него. Какой-то сверток.

Он повернул голову. Это был комбинезон. Его комбинезон, тот, который он отдал Нидо, заручившись при помощи данного жеста пусть небольшой, но поддержкой.

Лысый оставался все тем же вспыльчивым человеком с дурным нравом и сложным характером, но Аспер считал, что их вражда окончена, и на ее месте образовался пусть и вынужденный, но все же союз.

И вот, Нидо возвращает ему комбинезон, так ни разу им не воспользовавшись, по непонятным Асперу причинам.

– Что, размер не подошел, – задал вопрос Аспер, поднимая взгляд на Лысого.

– С размером порядок, – ответил Нидо, пожав плечами. – Просто условия изменились.

– Ты отказываешься мне помогать?

– Нет, не отказываюсь, – произнес он, не отрывая взгляда от погодной карты, – но комбез мне уже не нужен.

– Что же тебе нужно, – осторожно спросил Аспер.

– Просто, возьмешь меня с собой…

Самосвал подпрыгнул на очередном валуне, и Аспер, потеряв равновесие, повалился набок вместе с остальными двумя десятками рабочих, что находились в кузове машины. Амортизационная система карьерного самосвала не была предназначена для перевозки людей, но топать восемь километров пешком, спускаясь по спирали на дно выработки, никому не хотелось, да и времени на это не было.