Андрей Володин - Главное условие – конфиденциальность

Легкомоторный самолет натужно гудел двигателем, упрямо набирая высоту.

– Все-таки перегрузил немного, – подумал пилот.

Он глянул на приборы: обороты, скорость, температура и давление масла были в норме. Высота медленно росла.

– Ничего, сейчас займем свой эшелон и движку будет полегче.

Кабина самолета была доверху загружена мешками с почтой. Приближалось Рождество – люди спешили поздравить друг друга. Даже на переднем кресле рядом с пилотом пришлось поместить самый большой мешок и привязать его ремнем, чтобы случайно не упал на штурвал или педали управления и не помешал вести самолет.

Под крылом медленно уплывали назад небоскребы Мельбурна. Показался грузовой порт и акватория Бассова пролива. Стрелка альтиметра доползла до семи с половиной тысяч футов. Пилот выровнял самолет по горизонту, убавил газ и доложил диспетчеру свою высоту и курс. Диспетчер пожелал ему доброго пути. Двигатель работал ровно. Погода была ясная – на небе ни облачка. Впереди были почти три часа полета. Внизу поблескивала водная гладь пролива, по которой двигалась баржа с углем, да несколько рыбачьих баркасов лениво раскачивались на невысоких волнах.

Пилота звали Боб Торнтон. В молодости он летал на военном вертолете. Пришлось ему поучаствовать и во вьетнамской кампании. Правда, недолго. Как-то во время боевого вылета, вертолет, летевший рядом с его машиной, был сбит вьетнамской ракетой ПВО. Осколок от взрыва ракеты зацепил Бобу левую лодыжку: поломал кость и вырвал кусок мяса. Кое-как удалось посадить вертолет на рисовое поле. После трех месяцев госпиталя Боб вовсю ходил, слегка прихрамывая, но был списан из военно-воздушных сил по ранению. Вернувшись домой в Штаты, он женился на Луизе, которая провожала его во Вьетнам. Через год она родила ему дочь – Саманту. Как ветерану войны, Бобу выплачивали пенсию, но этого едва хватало. Он устроился работать водителем тяжелого грузовика. Прошли годы. Дочь выросла и вышла замуж за австралийца, который приехал в Штаты на учебу. Получив диплом, он уехал домой и увез с собой Саманту. Через пару лет Луиза тяжело заболела и как-то тихо увяла за полгода. На похоронах Саманта сказала:

– Папа! Ну, что тебе тут горевать одному? Поехали с нами в Австралию. Там тебе ничего не будет напоминать о маме. Ты быстрей успокоишься и начнешь жить с чистого листа.

Боб немного подумал и согласился. За месяц он продал грузовик и коттедж и улетел к дочке в Австралию. Здесь, в Австралии, он без особых хлопот купил себе уютный домик на окраине Мельбурна по соседству с маленьким частным аэродромом. Немного погодя, он закончил платные курсы обучения полетам на легкомоторных самолетах. Обучение ему далось легко. Теорию он знал и до курсов, ну а практика – тело еще помнило то удивительное ощущение полета, и руки все делали сами. Получив лицензию частного пилота, Боб озаботился приобретением самолета. Он решил потратить оставшиеся деньги на что-то стоящее, пока они не утекли, как вода сквозь пальцы.

Вскоре случай свел его с семьей одного фермера, который купил себе новенькую «Цессну» для обработки своих полей от вредителей. Он полетал на своем самолете совсем чуть-чуть, но тут возникла проблема. Через его землю власти решили проложить новую автомагистраль. И пройти она должна была по самым урожайным землям фермы. Власти предложили хороший выкуп за отторгаемые земли, но фермер обиделся, «закусил удила» и пошел по судам. Выиграть дело так и не удалось. И, видимо от обиды и сильных переживаний, у него случился удар. После его смерти, наследники стали распродавать все имущество и остатки земли, в надежде перебраться на другое место. Так Бобу достался совсем новый самолет почти за полцены. Он демонтировал и продал ненужное ему навесное оборудование для опрыскивания и установил обратно пассажирские кресла. Теперь он катал за умеренную плату всех желающих. Доставлял на озера и обратно любителей рыбалки. А совсем недавно заключил контракт с почтой Мельбурна по доставке корреспонденции на остров Тасмания.

До этого времени почта его сильно не загружала – всего один-два рейса в неделю. А на этой неделе он летел в Смиттон уже в третий раз. Шутка ли – Рождество на носу!

Под самолетом расстилалась необъятная водная гладь, испещренная рябью невысоких волн и разлинованная косыми полосами морской пены. Изредка из воды торчали верхушки одиноких скал. На горизонте, по курсу полета, уже виднелся темный силуэт Тасмании.