Светлана Андреева - Я запрещаю этому быть на Земле

– Благодарю! – как можно бодрее отозвалась я, чувствуя, как у меня коленки подкашиваются.

Военный корабль. Истребитель? Ну что же, я сама напросилась. Ведь нет никакой разницы каким бортом нырять в струну, правда? Одна и та же технология притягивания подобного. Только в гражданском транспорте это большой надёжный корабль, а в военном… на фоне огромного грузовоза истребитель, к которому меня вез проводник, казался крошечной раздавленной скорлупкой.

Утешает только, что я кучу времени сэкономлю. Если выживу.

Пилот оказался высоким крепким парнем. Форменный костюм полностью скрывал его голову и лицо, не давая мне возможности узнать о моем пилоте ещё хоть что-то.

Он сделал шаг мне на встречу.

– Василий Терёкин, – бодро представился он. – Вы Дарирадость Светлова? Прошу на борт.

– Я точно выживу после этого? – я скользнула взглядом по выглядевшей слишком хрупкой обшивке борта истребителя. – Разве такие машины могут самостоятельно совершать дальние прыжки?

– Обижаете, мы же Силы Быстрого Реагирования. Это самый быстрый и надёжный способ переброски, – он сложил шлем, только закрывая за мной шлюз двери. Я даже успела приготовиться к тому, что наша атмосфера его виду не подходит. Но нет. Человек. Короткая уставная стрижка, русые волосы, серые глаза. Почти красавец, если бы не…

– Где вы получили эти ранения?

– Это не ранения, – он смущенно отвёл глаза, и повёл меня к моей капсуле. – Это следы контактов с Фениксом.

– Вы пилот Феникса?!?

– К сожалению, нет. Я не прошел испытание.

– Феникс оставляет такие ожоги?

– Я потерял контроль над эмоциями, – нехотя ответил он. – И над Фениксом. Сам виноват.

– А почему же вы сразу не залечили их?

– Что бы видеть в зеркале каждый день, над чем мне надо работать, – признался Василий, помогая мне настроить регулировки перегрузочной капсулы по моим параметрам. – Что бы не провалить следующую попытку.

– Будете пробовать ещё раз?

– Да. Обязательно.

– Зачем? Что вас всех так тянет в этот отряд? Живой метал, управляемый силой воли. По мне, так это необоснованный риск. Запредельно сумасшедшая технология.

– Фениксы посылают на самые значимые задания. А я все восемь лет службы в патруле наблюдения проболтался. Ни во что не вмешиваться. Огонь не открывать. Фиксировать нарушения и позволять уходить безнаказанно. Я не для этого в армию служить пошел. Я хочу делать что-то важное. Менять ситуацию к лучшему. А не наблюдать, как всякие гады творят, что хотят, а мы терпим, соблюдаем условия сотрудничества.

– Вы же на пограничье служите? А там важно не втравить человечество в очередную галактическую войну из-за какой-нибудь мелкой стычки из-за непонимания друг друга.

– И пусть творят что хотят? Зачем мы тогда там?

Я с этим же вопросом к Виктору приставала. И как бы он ответил сейчас этому бравому бесстрашному воину?

– Мы просто по-разному думаем и оцениваем действия друг друга. Для их образа жизни это может быть нормально и естественно. А для нас ужасно. Но нам необходимо жить рядом и жить в мире. На некоторые вещи приходится закрывать глаза.

– Нельзя на такое глаза закрывать! – возразил он. – Цеплагры – редкостные твари. Я вырос на пограничье. Нельзя их к нашим планетам и близко подпускать.

– Ну, себя-то мы в обиду не дадим, – я запнулась, вспомнив разговор с Послом.

Так вот оно что. Я лечу выяснить, как они сумели незаметно оккупировать планету с разумной цивилизацией. Именно для того, что бы мы не дали себя в обиду. Великий Космос! Если планета действительно оккупирована, а Совет это не видит, значит, мы не защищены от подобной судьбы!

– Неужели ваши ученые советники понять этого не могут? Нельзя с ними по-человечески. Не люди они. Они понимают только силу. Их надо постоянно ставить на место. Показывать, что мы им это не позволим. Каждое прощение их якобы особенностей, они понимают как нашу слабость и тут же нападают. Именно этим мы их провоцируем на агрессию. Тем, что сразу сдачи не даём. А потом улаживаем, уговариваем, сглаживаем противоречия. Нельзя так с ними. Они другие.

– Не могу с вами не согласиться, Василий, но мы не можем стать такими как они. Не можем опуститься до их уровня.

– Значит, терпим их дальше?

– Я как раз лечу это выяснить, – пообещала я.

– У вас пульс зашкаливает, – заметил Василий. – Не волнуйтесь так, это действительно самый безопасный транспорт.

– Васёк, пока ты флиртуешь с нашей гостей, наше время вылета истекает, – вмешался второй пилот. – Занять стартовую позицию! Я стартую.