Антон Воробьев - Песни сироты

В пронизанной звездным светом туманности Белого Лебедя, охватывающей широкими «крылами» центральную область Галактики, дрейфовала планета. Поскольку обычно космические явления для наглядности изображают с помощью солонок и чайника, можно взять с соседнего столика скатерть, высыпать в неё пару сахарниц (сахаринки будут звездами), как следует скомкать и пустить крохотного муравья в путешествие по бежевым складкам. Понятно, что найти потом этого муравья будет не просто (как и объяснить свои действия посетителям кафе, которые мирно пили чай и ничем вам не мешали), но это потому что вы не позаботились прикрепить к нему маячок. Планета, о которой идет речь, в этом отношении отличалась. Она сигнализировала о себе на всех мыслимых частотах, словно желая, чтобы кто-нибудь её обнаружил. Дитя, потерявшее свою родительскую звезду, как описал её в своих дневниках капитан Трэвис. Назвать эту планету «Орфан» – его идея. Капитан был романтиком, как и все первооткрыватели. Вот только первым Орфан открыл не он.

– Полагаю, – заявил Найджел Дикси, – всё предельно ясно.

– Гм, – бросил холодный взгляд на ученого Генри Гладстоун. – Ваша проницательность впечатляет, мистер Дикси, но не могли бы вы подробнее изложить м-м… что вам стало ясно после первого же осмотра?

– Хватит строить из себя Шерлока, Найджел, – поддержала начальника экспедиции Рене Бонтье.

– Видите кисточки на столе возле кучи тряпья? – ткнул коротким пальцем Дикси. – А вон та штука, я уверен, что-то вроде пылесоса.

– И? – подняла бровь Рене.

– В помещениях, которые мы уже осмотрели, тоже были кисточки и всякий хлам.

– Что в этом странного? – погладил короткую седую бороду сэр Генри. – Разве заброшенные города инопланетян не должны быть забиты самыми разными вещами?

– Но кисточки возле хлама! – всколыхнулись щеки Найджела. – Где вы ещё могли это видеть?

– У вас в лаборатории? – съязвила Рене.

– Вот именно! – радостно подтвердил мистер Дикси. – Здесь жили наши коллеги! Археологи!

– Что, весь город был заселен археологами? – снисходительно посмотрел на ученого Гладстоун.

– Не весь, конечно, – согласился Найджел. – Но вы ведь помните снимки с орбиты. Вот, – живо подскочил он к столу, сдвинул рукавом куртки толстый слой пыли и поместил в центр что-то вроде стеклянной пепельницы, валявшейся возле кисточек. – Это – основной Город, – объявил он. – А это, – в ход пошли пуговицы с куртки, оторванные нетерпеливой рукой, – кварталы, чьи здания сильно отличаются не только от зданий Города, но и от строений других кварталов, – пуговицы окружили пепельницу кривым полумесяцем. – Кто же их построил? – торжествующе вопросил спутников Дикси.

– И вы думаете, что это были археологи-инопланетяне? – осторожно уточнил сэр Генри.

– Не просто инопланетяне, – уткнулся толстый палец в грудь Гладстоуна, – а инопланетяне разных рас. Которые занимались здесь тем, что изучали Город.

– Я бывала в десятках экспедиций, – скрестила руки на груди Рене. – Оритрея, Поллукс, Дорма – нигде не встречала и намека, что кроме землян кто-то вообще интересуется археологией.

– Тем любопытнее вопрос – что же такого они все тут нашли? – парировал Найджел. – Я чувствую, нас ждет целое море открытий, – потер он ладони с улыбкой человека, который мысленно уже очищает от грязи Венеру Милосскую. – За дело, коллеги!

Коллеги переглянулись и пожали плечами. В конце концов, для этого они сюда и прилетели.

Как известно, первый этап – это самая простая часть любого мероприятия, начиная от вечеринки и заканчивая войнами и ремонтом. Легко поднять первый тост, сделать первый выстрел, оторвать первый кусок обоев, но потом вы вдруг обнаруживаете, что надо бы и мебель поменять. Принявшись исследовать заброшенный Город на Орфане, ученые вскоре сделали несколько важных открытий. Например, такое: катастрофически не хватало людей, оборудования, припасов, источников энергии и вычислительных машин. И мероприятие по изучению инопланетных развалин начало набирать обороты.

Сэр Генри Гладстоун предпринял срочный вояж по университетам Земли и колоний, что вылилось в поток желающих покопаться в древних кондоминиумах. Ученые приезжали с семьями, собаками, кошками, домашним скарбом и любимыми микроскопами. Строились жилые здания, возводились школы, открывались магазины и отделения банков. На подоконники выставлялись петуньи. Через год на окраине Города, по соседству с кварталом Огурцов (прозванному так из-за небоскребов характерной формы) выросло полноценное поселение землян.