Николай Липницкий - Наследие Древних

– Кто это такой борзый? – поинтересовался я, справившись, наконец, с системой безопасности.

– Кто же ещё? – с неприкрытой злобой ответил Джим. – Хуан Карраско собственной персоной.

– Что? Крутой перец? – сделал я наивный вид.

– Круче некуда.

– А кто это такой?

– Да, непонятно. Мутный тип. Прибыл сюда год назад и сразу пальцы веером, бабками сорил, что я мусором. Его местные доны хотели за жабры взять. Всё-таки дойная корова хорошая показалась. Вот так прижмёшь, и она начинает бабки отстёгивать за своё благополучие и безопасность.

– И что? – в принципе, саму фабулу я знаю. Интересно другое. Как, всё-таки этот синьор Хуан смог выпутаться?

– Что, что? Ну, наехали на него, ну, припугнули. А он возьми, да и выкради особо значимых членов семейства у этих донов. У кого сына, у кого дочь. А у кого мать или отца. Так эти доны сразу шёлковыми стали, хоть верёвки из них вей. Говорят, все эти заложники до сих пор у него в особняке живут. Ни в чём не нуждаются, правда, но и за ворота у них ходу нет.

Интересно. Этот Карраско действительно крутой перец! Я далёк от мысли, что все доны настолько глупы или беспомощны, чтобы у них можно было так легко выкрасть кого-нибудь из горячо любимых родственников. А он смог.

– И, что? Он, вот, так просто пришёл и всех выкрал?

– А, вот, это никто не знает.

– Как так получилось? Ведь к любому дону в дом соваться, думаю, лучше сразу в клетку с кошерями танландскими. Быстрее отмучаешься.

– А он смог. Говорят, – тут Джим понизил голос. – Что он колдун.

– Так уж и колдун? – засмеялся я.

– Не хочешь – не верь, – обиделся таксист. – Только другого объяснения я, лично, не вижу.

Ну, колдун он, или не колдун, а куратор, судя по всему, не слабый. Далеко не слабый. Что меня совсем не радует. Мне, ведь, с ним не чаи распивать. Он – мой противник. И с ним я в ближайшем будущем сойдусь лицом к лицу. Что-то меня эта перспектива не радует. А что делать?

Джим высадил меня у небольшого кафе напротив резиденции Хуана. Кафешка оказалась довольно уютной, а через большие витринные стёкла, не облагороженные рекламными экранами, резиденция просматривалась достаточно хорошо. В прохладном кондиционированном воздухе распространялся аромат кофе и сдобы, единственный бот – официант двигался бесшумно, а немногочисленные посетители разговаривали в полголоса. Хорошее место. Мне понравилось. Я заказал чашечку кофе и прикрыл глаза, делая вид, что просматриваю новостной сайт. Кофе оказался довольно таки достойным. Я сделал глоток и принялся рассматривать жильё господина, или сеньора Карраско.

Особняк выглядел достаточно претенциозно. Трёхэтажный (это в центре города!), выстроенный в форме буквы «П» ножками к улице, он выделялся от других строений, как архитектурой, так и материалом. Никаких пенопластиковых или пенобетонных блоков, из которых строят дома строительные боты. Только кирпич! И кирпич ярко малинового цвета! Такое здание обошлось всяко дороже тех же пятнадцатиэтажных построек, которых в центре тьма тьмущая. А Хуан – мужик с претензиями! Не любит быть в тени. И денег у ренегатов, видать, куры не клюют, раз разорились на такой особняк. А, если учесть то, что он обнесён красивым забором из витой тиленитовой арматуры, за которой просто заросли андиранского клёна, то стоимость этой резиденции взлетает вообще до космических высот.

Сквозь ажурные ворота просматривался внутренний дворик, на котором неспешно расхаживали какие-то люди. Вели себя они довольно по-хозяйски и явно не тянули на наёмников. Тогда, получается, я вижу именно бойцов спецгруппы, состоящей полностью из отступников. В особняке у представителя ренегатов, относящихся к людям, как к бросовому материалу, простые наёмники просто не могут вести себя так уверенно. Немного в стороне, у достаточно вместительного гаража я разглядел тот самый Линкольн-галактика, из-за которого чуть не расквасил себе нос совсем недавно. Ага. Значит, сеньор Карраско уже дома.

Внезапно в голове родилась сумасшедшая мысль. А, что я, собственно, хожу вокруг, да около? Что усложняю, в конце концов? Я же Скальпель! А, значит, я на голову выше всех этих ренегатов вместе взятых. Вот, сейчас, замедлю время, войду в особняк и проделаю всё быстро и аккуратно. Откинувшись на спинку стула, я положил руки на столешницу, выровнял дыхание и сразу почувствовал, как загустел воздух. Все движения замедлились почти до полной обстановки, словно мир кто-то опустил в густой глицерин. Вот, только люди в особняке Хуана продолжали двигаться точно так же, как и до моего эксперимента со временем.