Михаил Миллан - Буран 2.0

– Али, я не уверена, что он и вправду не знает английский. Будь осторожен, держи подробности своих исследований в тайне. Я подозреваю, что причина всех событий именно в этом.

– Кэрол, детка, я никогда не делал секрета из своей работы. – И уже обращаясь к Ваньке, перешёл на ломаный русский: – Иван, мы здесь занимаемся очень важными исследованиями – разработкой лекарства от рака. И у нас уже есть значительные результаты. Невесомость даёт невероятные возможности для работы с клетками и генетическим материалом. Мой русский коллега Семёнов через неделю привезёт сюда свои компьютерные расчёты и результат обработки материала – того, что я отправлял на Землю с предыдущим экипажем. Если тебя это, конечно, интересует. А сейчас извини – мне пришло время сотворить молитву.

Али извлёк из-под устройства, напоминающего велотренажёр, небольшую площадку где-то 50 на 70 сантиметров размером. С одной стороны этой площадки или платформы – коврик с арабской вязью и бахромой по краям, с другой – телескопическая штанга хай-тековского вида с шарнирами всех степеней свободы. Али прикрепил вакуумную присоску на конце штанги к гладкому месту на борту станции, поправил бахрому, которая торчала во все стороны, и вынул из кармана какое-то устройство с пачку сигарет величиной. И, хотя его никто не просил, поспешил пояснить:

– Это молельный коврик, специальный для космических полётов: в невесомости его необходимо как-то фиксировать. А в руках у меня прибор, который позволяет в любой момент определять направление на Мекку. Это очень важно – станция-то постоянно вращается. Смотри.

Али включил приборчик и, глядя на экран, рукой отрегулировал и зафиксировал положение коврика.

– Это устаревшая модель, – прокомментировал он свои действия, – сейчас ученые из Исламского космического университета создали полный автомат: фиксируешь на любой поверхности – и он сам определяет и поворачивается по направлению к Мекке и постоянно поддерживает это направление. А сейчас – извини меня, плиз.

Али подлетел к коврику, осторожно, стараясь не нарушать выверенное положение оного массой своего тела, пристегнул к нему колени специальными ремнями на липучке – видимо, в космосе по-иному ритуал не соблюсти – и согнулся ниц в молитвенном порыве.

«Ни хера себе учёный! Такой ещё и пояс шахида с собой принесёт! Взорвёт тут всё к чёртовой бабушке! Во славу Аллаха-то, чего ж не взорвать?»

«– Бессмысленно предсказывать человеку его судьбу – ведь если он не полный идиот, то сделает поправку на грядущие события, и картина его жизни кардинально изменится.

– То есть если ты знаешь, что человек должен сию минуту умереть, ты не скажешь ему об этом?

– А смысл? Особенно если у тебя в руках пистолет и ты держишь его на мушке».

Разговор, подслушанный в автобусе .

Сначала не было ничего. Ни верха, ни низа, ни права, ни лева – ни-че-го. Отсутствовало время, не было пространства и света. Чёрное, густое и бесконечное небытие. Потом среди этого небытия определился ритм, оформляющий примитивную повторяющуюся музыкальную фразу – невнятную, но назойливую. Ударные и бас какой-то группы безжалостно забивали в голову ржавые гвозди – когда по одному, а когда все сразу. Каждый такой гвоздь вспухал в мозгу красным бесформенным пузырём, который тут же начинало тошнотворно рвать на куски и бесконечно выкручивать. Пробуждение не радовало. Руки свело от перенапряжения. Голова же лежала на чём-то липком. Ванька сглотнул пересохшим ртом несуществующую слюну и открыл глаза. Осмотрелся. Оказывается, он сидел у себя в районе на грубой деревянной скамейке, в забегаловке с названием «Килька». Руки сжимали бутылку из-под пива с торчащей из горлышка коктейльной трубочкой. Тут же всплыли в памяти американка в белом комбинезоне и странный мусульманин на молельном коврике. «Бля, приснится же такое…». Он вытащил трубочку и опрокинул бутылку в рот. Та была пуста. «Сука, я ведь её ещё на станции всю выпил! Блин, какая, на хер, станция? Всё, сука, допился… Как сюда-то попал? А ваще круто вчера в центре оттопырились, малолеток погоняли – и пральна, чтоб знали, кто тут главный! Блин, Серый же в ментовке! Стоп! То есть, может, и нет. Это же во сне по ящику показали. Бля, первый раз в жизни во сне телевизор смотрел! У меня бабка любит сны разгадывать – надо будет у неё спросить потом, для смеха, что это значит – смотреть телевизор во сне»… Пошарил по карманам – денег ноль. Ещё раз перевернул бутылку – как засохла падла, ни капли!