Михаил Миллан - Буран 2.0

– Как? Как это возможно?

– Мистер президент, человек хрупок, а я работаю в организации, которая знает об этом очень хорошо. Если позволите, я продолжу… Надо признаться, в его случае есть один нюанс, с которым мне не приходилось сталкиваться. У него на руке обнаружили татуировку. Четыре буквенных символа. Татуировка старая, причём когда-то была неудачная попытка её свести. На коже в этом месте – грубый шрам, но буквы всё равно остались разборчивы. Мистер Макларри не верил своим глазам, потому что, во-первых, пирсинг и татуировки запрещены контрактом, а во-вторых, он готов был поклясться, что никакой татуировки до вчерашнего дня у Джексона не было. Дальше начинаются чудеса. Файлы с фотографиями, на которых она была зафиксирована, были скопированы на компьютер, который вечером загорелся – короткое замыкание в блоке питания. Словно компьютеры в ФБР – с китайской помойки. Самого фотографа неизвестные ограбили и избили по дороге домой. Фотоаппарат – не из дешёвых – пропал вместе с бумажником, а сам он, с перевязанной головой, уже не помнит ни о какой татуировке. Я настоял спуститься в морг и там выглядел полным идиотом – татуировка с тела исчезла, как не было! А перед нашей встречей, уже здесь, в Белом доме, я попросил мистера Макларри вспомнить вчерашний день. Он, в принципе, верно всё запомнил, но когда я спросил, что он скажет о татуировке на руке его бывшего подчинённого, он очень удивился и решил, что я что-то путаю, потому что условиями контракта, бла-бла-бла и так далее, по тексту. Другой человек на моём месте уже подумал бы относительно себя: а не пора ли врачу показаться – с такими странными видениями и такими навязчивыми вопросами? Но у меня есть хорошая профессиональная привычка записывать важные события и разговоры на телефон. Правда, с такой работой эта привычка всё больше принимает параноидальную форму, потому что особо важные данные я, вдобавок ко всему, шифрую и отправляю в облако. Но иногда привычка себя оправдывает. Вчера вечером мой телефон мирно лежал на столе – и вдруг ни с того ни с сего упал на пол. Поднял – не работает. Обратился в сервис – говорят: зачем вы его отформатировали? Уверяю: со стола упал – не верят! Если бы не облако… Господин президент, взгляните на это и послушайте.

Президент осторожно вставил наушник гарнитуры в ухо и уставился в переданный ему экран.

– Если всё обстоит так, как вы говорите, почему и этот материал не был уничтожен?

– Не знаю, вариантов масса. Может быть, всерьёз нас не воспринимают, может быть, они не настолько умны, чтобы всё предусмотреть, может быть, кому-то просто лень глубоко рыть, да может быть всё что угодно.

– Вы показывали эту запись начальнику охраны?

– Нет – кто знает, к каким последствиям это может привести. Выяснилось, что он тоже внушаем, возможно, что и не в такой степени, как Джексон. Но всё же. Зачем нам ещё один труп?

– А у вас есть предположения, что означают эти литеры на татуировке?

– Литеры… – Следователь задумался. – Джексон произнёс «СЕТЬ» прямо перед тем как упасть?

– Верно. Сказал и тут же рухнул.

– Господин президент, боюсь ошибиться и понимаю возможные последствия такой ошибки, но у меня возникло предположение, что эти буквы на руке – не латинские.

– А какие же?

– Это может быть кириллица. И означают они имя. Типичное русское имя Ваня. Полное написание – Иван. И ни про какую сеть речи не было. В русском и в ряде других славянских языков произношение слова НЕТ созвучно с английским СЕТЬ. Возможно, что Джексон во время транса пытался вести с кем-то диалог, возможно, его держали в неведении относительно его задачи…

– Но почему по-русски? Какое отношение простой охранник может иметь к ним? Он и пары слов по-русски не знал. Получается, что к покушению на меня приложили руку русские? Неужели правы эти маразматики из сената, которые утверждают, что Америка под колпаком у Путина? И неужели КГБ владеет такими адскими технологиями, способными управлять людьми на расстоянии и делать из них убийц?

– Не думаю, господин президент. И у русских есть схожие проблемы, и тоже существует служба, подобная нашей. Пока наши отношения не были столь напряжёнными и шёл обмен информацией, мы знали об их озабоченности в этой области. Начиная с Чернобыльской аварии. Ведь тогда очень много компетентных людей – и дежурные сотрудники станции, и лица, отвечающие за безопасность – сначала отключили все системы безопасности, а затем искусственно стали создавать аварийную ситуацию, отключив охлаждение реактора, как бы в качестве плановой проверки. Хотя они, как никто, должны были знать, к чему это может привести. Получается, что они сами, своими же руками довели реактор до взрыва. Налицо факт массового воздействия на психику. У русских тогда было предположение, что эти события – результат применения нами психотропного оружия.