Николай Захаров - Авантюристы. Книга 5

– Клептоманы все поголовно.

Вдова пересчитала трижды монеты и трижды недосчиталась десятка. Принявшись считать в четвертый раз, она закусила губку и принялась раскладывать монеты столбиками по десять штук и выставляя их в аккуратные шеренги, формируя во взводные и ротные колонны. Выстроив каре десять на десять, она наконец-то убедилась, что ее не хотят надуть и сгребла полк из талеров в мешок. Деловито затянув его, она осведомилась:

– Когда забирать явитесь свое барахло? Мне еще квартиру пристроить нужно. Будет плохо, если покупатель явится, а тут эта рухлядь повсюду валяется.

– А документы на квартирку у вас имеются? Мы слышали, что тут некоторые господа организовали целую партию против вас и намерены наложить арест на нее.

– Документы в порядке,– презрительно скривила личико вдова.– Скандалов я не люблю и уехать давно собиралась. Муж мне эту квартиру пять лет назад подарил и оформил надлежащим образом. Это мое. Никакой суд не отсудит. А наследник – сынуля, все вопросы к нему. Очень резвый молодой человек. Высокий такой. Он только что вышел. Вы его не встретили на лестнице?

– Встретили. За ним гнались трое полицейских со шпагами.

– Да-а-а? Интересно, что они-то от него хотели?– удивилась вдова.

– А кто еще от него что-то хотел?

– О-о-о. Очень многие. Вчера, уже поздно ночью, сынок его внебрачный приперся. Не знаю, как и зовут этого молодого наглеца. Стал требовать деньги, которые ему якобы Эммануил должен за то, что он не заявит на него. Еле выпроводили хама. Отдарился Эммануил чем-то и пообещал пристроить на службу выгодную. Ушел недовольный и кричал полчаса еще под окнами, что если письмо рекомендательное не поможет ему в поисках вакансий, то заявится опять.

– И кому же письмо рекомендательное?

– Написал кому-то. Ах, я знаю? Что вам за дело, герр офицер, до всего этого?

– Никакого, фрау Франкенберг. Вы правы. Скажите, во сколько вы оцениваете эту квартирку и позвольте все же взглянуть на документы?

– Совсем не много прошу. Сейчас и цен-то таких нет в Вене. Три тысячи талеров и она ваша. Немедленно пошлю за нотариусом.

– Мы согласны,– Михаил решил не торговаться и по лицу вдовы понял, что привел ее в крайнюю степень неудовлетворенности собой. – «Нужно было просить пять тысяч»,– говорило лицо, а глаза просто кричали,– «Или десять».

– Нет, фрау Франкенберг, ни пять, ни тем более десять вам никто не заплатит. Таких цен действительно в Вене нет. И трех тысяч тоже нет. Посылайте за нотариусом,– Мариам вздохнула, привычно уже промокнула носик платком и послала за нотариусом, крикнув какому-то мальчишке в окно, чтобы сбегал:

– Передай, чтобы поспешил, дело срочное. Держи денежку, сорванец. Вернешься, получишь еще столько же. И скажи господину нотариусу, что мы ждем его с черного входа. Он у нас теперь парадный. Понял?

– Понял, фрау,– раздался голосок за окном.

Пока не заявился нотариус, парни осмотрели квартиру, которая произвела на них в целом положительное впечатление, в основном своими размерами.

– Большая,– оценил Сергей и поинтересовался у хозяйки:

– Скажите, фрау Мариам, здесь случайно нет потайных комнат или кладовых? Может сейфы есть в стенах скрытые?

– Ничего такого нет,– решительно заявила вдова.– Я бы знала. В кабинете мужа есть шкаф, через который можно пройти еще в одну комнату, но потайной ее только он сам считал. А знали про нее все. Горничная, кучер, дворник, истопник, ну и я. Там у него денежный ящик находился. Умер, вскрыли, а там и нет ничего. Одни бумаги долговые.

– Чем же занимался ваш муж в последнее время так убыточно? Он же был талантливым финансистом и вдруг банкрот. Как такое могло случиться?

– Не знаю, господа, сама в полной растерянности. Радовался как ребенок последние два месяца, кредитов нахватал у кого только можно,– «Верну все сторицей, дорогая. В шелках и бархате будешь ходить. Осыплю с ног до головы золотом»,– Мариам всхлипнула и подергала себя за рукав.– Вот шелк-то каков.

Нотариус появился минут через двадцать и похож был скорее на профессионального боксера, а не на крючкотвора записного. Здоровенный парнище, со свернутым набок носом, крепко пожал руки Михаилу с Сергеем, назвавшись Фрицем Пульманом и поцеловав ручку вдове, взял, что называется «быка за рога». Сделку оформил со скоростью просто ошеломляющей, уложившись в пару боксерских раундов. Шлепнул нужное количество печатей и штампов, попросил расписаться в десятке мест Михаила и Мариам и, получив гонорар, откланялся.