Николай Липницкий - Одиссея «Бродяги». Загадки далёкой галактики

Пассажирский лайнер мягко коснулся плит космодрома Убелия на планете-курорте Стамба. Альфа Компаса дарила мягкое комфортное тепло, освещая голубоватым светом окрестности. Грэй вышел на трап в толпе народа, страстно желающего окунуться в атмосферу неги и безделья. С высоты приёмного комплекса была видна кромка лазурного океана и белой от пены полосы прибоя. Лёгкий ветерок ерошил волосы и ласкал кожу. Тэд встретил его у самого выхода из терминала порта. За год Милкоф не изменился. Разве, только, бронзовый загар, да волосы, выгоревшие от океанского ветра. Ну и, посвежел, конечно.

– Наконец-то! – обнял Тэд дружески Грэя. – Заждался уже.

– Не знаю, – ответил командор, выбираясь из крепких объятий. – Прилетели по расписанию. Что за срочность? Звал зачем?

Письмо, присланное ему по сети, действительно было загадочным. Куча туманных намёков и, наконец, предложение отдохнуть на личной вилле Милкофа. Груза подходящего ни на Стамбу, ни куда-то поблизости, не оказалось, поэтому Грэй, решив, что всех денег не заработаешь, взял вполне заслуженный отпуск и рванул к Тэду. Да и заказов особо не предвиделось. Кризис всё так же бушевал в галактике, разоряя предпринимателей. Если бы не те деньги, что он заработал, благодаря работе на Милкофа, тяжело бы пришлось. «Бродяга» остался на Земле, в отстойнике Евразийского космопорта, на попечении Егора Маслова, немногословного, немного угрюмого мужика, ровесника Грэя, которого Винс нанял около года назад себе помощником вместо Макса, и за это время ни разу не раскаялся в своём выборе. Хотя, в Максе он тоже был уверен. А что в итоге получилось? Маслов был техником от Бога, и командор это ценил.

В принципе, по основной специализации Егор и был техником галактических звездолётов, и всю войну технарил на ударных крейсерах прорыва. Что это такое, Грэй знал. Когда под непрерывным обстрелом, сметающим с палуб целые эскадрильи истребителей, в открытом космосе заводишь пластырь, чтобы залатать пробоину, или в, почти разваливающемся на части судне, ремонтируешь антиграв, ещё раскалённый до нескольких тысяч градусов – такого, наверное, и врагу не пожелаешь. А Егор всё это прошёл. Навигации обучился уже после войны, на краткосрочных полугодичных курсах и пилотом был посредственным. Как говорят в среде космолётчиков: плохой аналог плохого навигатора. Но, для этого и командор есть, чтобы судно вести. А хороший техник – это очень большая редкость.

– Что, я друга пригласить не могу просто так? – картинно обиделся Тэд. – Сижу у себя на вилле, отдыхаю, а душа не на месте. Как это там мой друг Винс поживает? Не заработался ли. И, знаешь, так неуютно становится. И стыдно, даже. Я тут пузо грею, а командор космос бороздит.

– Ой, ли! С чего это такая забота?

– От доброты душевной. Вон туда проходи. Колымагу видишь мою?

На стоянке флаеров стояло чудо. По-другому это произведение инженерной мысли назвать было нельзя. Перламутровый корпус, плавные, даже, хищные обводы, мощный антиграв с разгонными усилителями в гребенчатом конусе в хвостовой части. Он отдалённо напоминал птеро, изготовившегося к атаке. Почуяв подходящего хозяина, флаер пискнул обрадовано и, даже, кажется, встрепенулся. Милкоф подошёл к машине и с гордостью похлопал его по перламутровому боку.

– Неплохая колымага, – одобрил Грэй. – Дашь покататься?

– Этот, конкретно, на меня настроен. Никого другого и слушаться не будет. Но, ничего. Выберешь у меня в гараже. Не хуже машинки стоят. Грузись, давай. Там Маша с Ирмой стол накрыли. Ждут, не дождутся.

– Они с тобой живут?

– Нет. Тони с Машей по соседству, через две улицы, виллу попроще приобрели, а Ирма специально ради тебя из Гварды прилетела. Она теперь там живёт.

– Чего это она аж в другое полушарие перебралась?

– Там ей больше импонирует. Климат, говорит, помягче. Оно, действительно, тут жара стоит сильная, но мне нравится.

Флаер легко оторвался от покрытия стоянки и, заняв необходимый коридор, рванул вперёд. Грэй прилип к окну, рассматривая пейзажи, проносившиеся внизу. Двух-трёх-этажные постройки, большие придомовые участки, засаженные зеленью, с дорожками и бассейнами, выглядели непривычно. На Земле, где каждый квадратный метр поверхности был на вес золота, такое бездумное расходование пространства выглядело бы полным сумасшествием. А тут – в порядке вещей. Никто не трясётся над лишним сантиметром, строят с размахом.

Почти у самой линии пляжей аппарат снизился и сел на площадку перед трёхэтажным домом с большой террасой, увитой лианами. Грэй выбрался из флаера и, вслед за Тэдом пошёл по дорожке, посыпанной парнским кварцем, поющим под ногами. Из террасы выскочили девушки и обрадовано защебетали вокруг Винса. Аж голова закружилась. Грэю на мгновение показалось, что их не двое, а, как минимум, четверо. Наконец, вырвавшись из поцелуев и объятий, он поднялся по ступенькам и тут же угодил в крепкие руки Тони, как раз выбравшегося из бассейна. Даже рёбра затрещали. Силён! А с виду – худощавый.