Денис Кащеев: Драконья кровь

Впрочем, все эти соображения Эд, разумеется, предпочел оставить при себе. Первое правило рыцаря – железная дисциплина и беспрекословное подчинение приказам командира. Если вдруг твой совет понадобится, тебя обязательно спросят. А раз пока не спрашивают – помалкивай и выполняй команды.

Кстати, а вот и очередная: «Вперед!»

По выровненному, словно по лазерной линейке, рыцарскому строю пробежала рябь, и конруа, с каждым мигом набирая скорость, ринулись в атаку.

Как и предполагал Эд, Чужие еще издали встретили их залпами этих своих, спали их Дракон, излучателей. Все что могли в этой ситуации предпринять атакующие – лишь сместить энергетические щиты в зоны наибольшей угрозы. Кто-то просчитался на миллиметр или не успел на мгновение, а может быть, щит не выдержал нагрузки – два или три незадачливых рыцаря из отряда Эда тут же оказались выбиты.

«Сомкнуть ряды! – неистовствовал баннерет. – Держать строй!»

– Идиот! – зло процедил сквозь зубы Эд. Про себя, разумеется, не в эфир. – Наоборот, пошире растянуться нужно!

К моменту, когда противник, наконец, оказался в зоне досягаемости излучателей «седел», в рыцарском строю осталось не более половины от первоначального числа бойцов. Чужие, как по команде (а почему, собственно, «как»? Наверняка по команде, хотя над способом, которым те общаются между собой в открытом космосе, вот уже сто пятьдесят лет безуспешно ломают головы лучшие ученые мужи Королевства. Ясно лишь, что это не привычное для нас радио), бросились врассыпную, но до полусотни замешкавшихся особей все же были сметены всесокрушающим энергетическим вихрем, из которых по меньшей мере пару Эд уверенно записал на свой счет. Остальные, однако, успели увернуться, и пока конруа гасили скорость и разворачивались для повторной атаки, выбили с безопасной дистанции еще полтора десятка рыцарей.

Теперь противник окружал людей со всех сторон, и нелепость поддержания сомкнутого строя стала, наконец, очевидна и для их горе-командира.

«Действовать по обстановке!»

Ну вот, давно бы так! Заложив крутой вираж, Эд бросил свое «седло» на ближайшую группу Чужих. Те попытались было недружно огрызнуться, но слабые разряды их излучателей легко поглотили щиты, ответные же удары рыцаря без труда пробивали тонкую броню особей врага, уничтожая их одну за другой.

Товарищи Эда были не менее удачливы, ряды противника таяли буквально на глазах, и скоро последние выжившие в схватке Чужие обратились в паническое бегство. С полдюжины рыцарей устремились за ними в погоню, Эд тоже уже хотел было к ним присоединиться, но в этот момент баннерет, как на зло, скомандовал отход, и он вынужден был подчиниться. Из увлекшихся преследованием рыцарей повернул назад лишь один – остальные либо не услышали приказа, успев уже удалиться на значительное расстояние от командира, либо предпочли сделать вид, что не услышали. Хотя нет, это же не живые игроки, а сухой искусственный интеллект… Наверное, действительно оказались вне зоны приема.

Перед глазами у Эда на мгновение потемнело, и верное «седло» исчезло, сменившись статистической таблицей с итогами боя. Так, посмотрим, что у нас там сегодня… Лично им уничтожена всего двадцать одна особь. Средненький результат, надо признать. С другой стороны, у его «седла» ни одного серьезного повреждения – пара царапин не считается. Отлично, просто отлично…

– Эдуард, когда же ты у нас, наконец, повзрослеешь?

Эд специально оставил приоткрытым внешний канал, но надо же, в горячке яростной битвы не услышал, как кто-то вошел в комнату. Впрочем, понятно кто…

– Добрый вечер, дядя, – учтиво произнес он, стягивая с головы шлем.

Ричард Скотт, его дядя по матери, был единственным в баронстве, а значит, и во всем Новом Мире, кто величал его Эдуардом, никогда не опускаясь до сокращения в короткое модно-нартское «Эд», но и не зажевывая, как нередко принято у асатов, звуки – «Эдвад». В его, вероятно, знававшем куда лучшие времена, но еще крепком, просторном и по-своему уютном доме на самом краю поселка юноша прожил большую часть своей сознательной жизни – с тех самых пор, как в лесном пожаре погиб отец Эда. Так предписывала старинная традиция их народа: воспитанием мальчика-асата непременно должен заниматься родственник-мужчина. Когда-то это служило гарантией того, что вырастет воин…

– Восемнадцать лет парню, а он все в игрушки играет! – продолжал между тем ворчать дядя.

Восемнадцать звучит, конечно, громко. Но это если по местному планетарному исчислению смотреть. Вот только кому это интересно – по-местному? А по королевскому стандарту если брать всего-то шестнадцать! С половиной. Да и вообще, при чем здесь возраст, в конце концов?!