Сергей Герасименко - Гатарианцы

Кличку Фырган Могилевский, в прошлом нормальный шестнадцатилетний парень Федя Мохунов, взял себе по имени любимого героя известного комикса «Пацаны из нашего района». «Усы» и гангстерская романтика – это всё, что ему было нужно, чтобы чувствовать себя счастливым.

«Усы», «кекс», «испахан», «морилка» или «весело – бесшабашный – по телу разбегун» – вот несколько названий одного и того же вещества современной «дури», запрещенной к обороту на земле в принципе. Верх совершенства современных нанотехнологий! Есть и медицинское название, состоящее из шестнадцати символов, означающих различный состав ядра типа Ри ди Пи, Пи ди Ри и т. д. и т. п.

«Кекс» или «по телу разбегун» можно было получить только в одном месте, на корабле колонистов, пассажирам которого приходится лететь в одну сторону не менее семисот суток. Говорят, что если не принимать этот препарат, то в полностью герметичном салоне, без окон, можно сойти с ума, а глотая «дурь», два года проходят как один месяц.

В шестнадцать лет всё кажется достижимым. Как и другие парни из класса, Фырган, он же Федя, решил обеспечить себе дальнейшую жизнь. Купить билет на какой-нибудь борт, где летят колонисты, провести два года в полете, но «кекс» не принимать, а привезти его на землю и здесь продать.

Нужно было всего лишь сесть в корабль и получить первую порцию. Потом сделать вид, что ты «дурь» сглотнул, после чего расплыться в улыбке и сидеть в таком состоянии, изображая счастье в течение недели, и ждать, пока тебе принесут следующую порцию, уже рассчитанную на три месяца кайфа, именно она была наиболее ценна. Даже если удастся продержаться первые семь дней с затекшей спиной, все время улыбаться очень трудно, к тому же хочется пить в пять раз чаще, чем дают. Но если выдержишь, если сможешь, одна спасенная порция – это уже хорошие деньги, которых хватит, по крайней мере, на приличное жильё или несколько лет безбедной жизни.

Ещё никому из окружения Федора Мохунова не удавалось привезти «кекс» домой и стать героем, впрочем, никто особо-то и не пробовал. Двадцать пятого октября две тысячи сорок шестого года Федя сел на борт колонистов, который держал курс на Папирус, планету ближнего кольца, и через четыре года вернулся в столицу с тремя контейнерами, за которые он намеревался выручить как минимум пятьсот тысяч рублей золотом.

Стоило ли Барбаре, старшей сестре Фыргана, паять специальный гидрокостюм, хранящий запас питьевой воды, а также резервуар для отходов? Стоило ли Фыргану отдавать сто рублей из доставшегося им наследства матери этому чурбану стюарту, который распознал его замысел, едва увидев на его лбу капли пота? Стоило ли глупо размахивать руками, когда стюарты заставляли всех разминаться? Стоило ли все это делать, чтобы так бесславно проколоться при продаже зелья?

А все случилось довольно просто. В день его совершеннолетия, когда происходит общая сверка ментальности, в городе имперских подростков Бёздей-Сити.

Василий Чекета сидел в зале ожидания и всматривался в чемодан, который удивительным образом был похож на его собственный, хотя лицензированный шахмодиамус Чекеты стоял рядом и учтиво молчал. Время было, и Василий решил более тщательно ознакомиться с файлом, который пришёл с инфоуровня на его IQ адрес. Служебный чемодан раскрылся, и на поверхность вылезла белая пластиковая бутылка с оранжевой жидкостью, Василий отпил, принял удобную позу, закрыл глаза и вошел в требуемое состояние.

В сознании появился смайл в виде мухомора. Его присылала Мадлен, секретарь службы очищения воды, всем, к кому была не равнодушна. «Как я сразу его не заметил?» – подумал Василий. Мухомор означал, что сообщение от «самого», того, которого опасалась вся академия.

А вот второй смайл, «девушка с веслом», означал, что будет много дерьма, которое придется разгребать, и добрая душа Мадлен прислала девушку, призванную мне помочь. Дела Василия в академии давно не клеились, особенно после смерти его отца, который был ярым противником «мухоморских» методов.

Нынешний начальник академии Януш Круг, более известный в студенческих кругах как Мухомор из-за постоянных красных пятен на лице, вывел из экзаменационных тестов образовательной системы такой ненужный, на его взгляд, предмет, как литературу. В результате пятидесятилетнего лодырничества и игнорирования мировых классиков у трёх поколений молодёжи образовался информационный вакуум.