Марианна Алферова - Третье поколение

«Роботы не ставят подписи», – прочел Эдгар огромные буквы черным. Обрывок старого плаката был замазан сверху серой краской. «Мы можем видеть звезды», – вывел кто-то старательно и мелко-мелко. «Напейся и стремись!» – размашисто и криво намалевал страдающий манией величия художник от одного шлюза до другого. – «Голдовых драконов никому не победить во веки вечные!» Ну, с последним лозунгом все понятно – в «Золотых драконов» на корабле играли уже лет пять. Каждый год программисты с палубы D ставили обновление игры, и популярность ее все росла. Особо преданные поклонники нарочно выпускали в коридоры голограммы драконов, и сверкающие золотом миракли летали под потолком или таились по углам, пугая припозднившихся гуляк. Обычно игроки пользовались вирт-шлемами и перчатками, но встречались продвинутые, кто тратил накопленные доны, чтобы вшить себе нейрошунт. Тогда игровое поле теряло границы, ты уже не в крошечном боксе, и даже не на корабле, а на новой планете. Не надо лететь на Гею-2, чудный мир уже в твой: леса, долины, реки, драконы и боевые носороги, выбирай будущее на любой вкус. Спецкостюм покрывает каждый квадратный миллиметр твоего тела, ты бог или тролль – тот, кем изъявил желание стать; можешь махать мечом, бежать, обгоняя ветер, заниматься любовью. Но в Сети Иск-ин дарует обитателям промки лишь час бесплатной игры в «Драконов», за каждую следующую минуту надо сыпать доны. А с донатами у большинства третичников глухо. Одних это заставляет заняться воровством и мелким жульничеством, других – искать дурь вроде «Черной материи».

«Время игре! Дайте больше времени!» – написал отчаявшийся игрок.

Кто-то выбросил в боковуху мешки с мусором, причем совсем недавно, а кто-то другой рылся в них, распотрошил и разбросал содержимое. На прошлой неделе Тэп (по совместительству добровольный уборщик) выволакивал отсюда мусорные мешки. Почему люди не могут дотащить пакеты до приёмников утилизатора подле каждого десятого бокса в главном коридоре – великая тайна. Может быть, все дело в сломанной камере наблюдения в боковухе – вывернутая из своей ячейки, она висела на единственном проводе, уставившись незрячим глазом в пол. Ну а дроны охраны после взрыва в этот коридор не заглядывали, будто у механических псов имелся особый инстинкт самосохранения. Впрочем, отсутствие камер сейчас путешественникам на руку.

Коридор был короткий – шлюз после аварии заблокировали навсегда, на стальных дверях висела табличка: «СТОЙ! Зона взрыва». От шлюза по стенам тянулись щупальца черной копоти, что просочилась каким-то образом сквозь задраенные двери. За много лет, миновавших со времени взрыва, никто не пробовал ее отмыть.

День, когда случился взрыв, Эд помнил очень хорошо. Помнил, как корабль содрогнулся всем корпусом, как мигнул и погас свет, потом включились аварийные лампы. Взвыла сирена, училка замерла на месте за столом, не зная что делать.

– Наверняка учебная, – пробормотала она.

– Скафы! Надеваем скафы! – крикнул Кошмар, вскакивая. – Быстрее!

Ребята кинулись к личным шкафчикам. Сирена все выла, пока они одевались, пока прилаживали баллоны с кислородом, пока задраивали шлемы. Потом они сидели, сгрудившись на полу, и ждали. Сирена наконец смолкла, но спокойнее от этого не стало.

– Мне мало энергии надо, всего один эрг, одного эрга хватит, – все время повторял Эдгар. С того дня его и стали кликать Эргом вместо Эдгара.

Все видели, как училка плачет, – щитки их скафов были прозрачными. Ташка тоже плакала. А Джи вертела головой, потом сообразила, включила переговорник и показала жестами остальным, на какие кнопки нажимать.

– Корабль расколется, – предрек Пирс. – И мы все умрем.

– Заткнись! – приказал Кошмар.

– И не подумаю, – огрызнулся Пирс. – Об этом в Сети писали: корпус из блоков сляпали. Вот на блоки он и дристнет.

Вдвоем с Кошмаром Джи включила аварийную трансляцию, которая почему-то оказалась выключенной.

– … в ближайшее время ковчег начнет аварийное торможение. Протокол сброса скорости запущен. В течение часа все должны занять места в страховочных креслах, все вещи должны быть принайтованы. Базис-платформа нейтрализует воздействие ускорения, однако в первые два часа возможны колебания гравитации и появление дополнительной инерционной массы.

– Кирдык кораблю, – с восторженным ужасом пробормотал Пирс.

«Занятно, – подумал Эдгар. – Но с тех пор никто не проводит учебные тревоги. В последний раз сирену включали, когда ремонтники устроили грабеж на нашей палубе. Джи говорит: сирену сломали, чтоб не будоражить людей».