Сергей Сидоренко - За пределами Галактики

С этими словами робот развернулся и, лязгая своими древними гусеницами, покинул живой блок.

– Выучился! – усмехнулся профессор.

– Что за техника пошла! – в сердцах воскликнул пилот. – Слова сказать нельзя, сразу обижается!

– Роботы по идее не должны обижаться,– заметил профессор.

– Да кто его поймет? – Сергей махнул рукой. – Я с настройкой его программы сам еще не до конца разобрался. Вот и получился в итоге железный человек какой-то!

– Я не Железный Человек! – тут же отозвался робот откуда-то снаружи. – Я – Человечный Железяк!

Благодаря звуковой системе жилого блока, даже не смотря на глухие стены можно было при желании легко услышать все, что происходило снаружи.

– Видели, профессор? – улыбнулся пилот. – супергеройские комиксы Древнего Человечества отдыхают!

– Ну так, а кто его создатель? – спросил профессор. – Сделал себе такого же любителя антикварной экзотики, как ты сам!

– Согласен! – кивнул пилот. – Слепил, из того, что было!

– Черпал вдохновение из старых летописей? – профессор постепенно решил подходить к той самой теме, ради которой, собственно, он и затеял весь этот визит на Эльмекаук. – У древних там наверняка были такие же многократно устаревшие по современным меркам технологии.

– Там – это на Земле? – Сергей сразу насторожился. – На что вы намекаете, Игорь Викторович?

Он внимательно посмотрел на своего бывшего преподавателя.

– Ну почему сразу – намекаю? – профессор придал своему голосу максимально равнодушный тон. – Просто предположил.

– Да неужели? – вкрадчиво спросил пилот и нейронная линза ярче засветилась в его глазу. – Вы бы для начала научились себя контролировать, а то датчик ваш эмоциональный, я смотрю, что-то уж совсем разнервничался! Так глядишь и удар хватит!

При уровне современной медицины такого пустяка профессор ничуть не боялся, а вот эмоциометр последними словами мысленно обругал – ну ничего нельзя утаить! По сути, этот безобидный интегрированный в комбинезон датчик считывал лишь жизненные показатели, такие как сердцебиение, пульс и температуру тела, но так как в зависимости от чувств эти показатели могли резко измениться, то так за этим датчиком и закрепилось название эмоциометр.

– Да не на что я не намекаю,– сказал профессор.

– Ага, и в гости вы зашли просто так, по старой памяти,– ответил на это пилот. – Бросьте темнить, профессор! Я с самого начала понял, что все это не ради ностальгии по прошлому! Вы опять что-то затеяли! Притом почище прежнего! Иначе зачем вам я, когда кругом полно пилотов, у которых есть лицензия?

– Ну хорошо! – сдался Верховицкий. – Мне нужен именно ты, потому что мало кто рискнет на полет к Млечному Пути!

– Куда? – тут и показатели эмоциометра пилота подскочили вверх. – Да это же вблизи Туманности Андромеды! Туда Космос знает сколько мегапарсеков полета! Вдумайтесь, профессор! Мегапарсеков, а не парсеков, и даже не световых лет! Вы с ума сошли!

– Но ведь для современных межгалактических крейсеров это не предел! – профессор попытался возразить. – Такие корабли, как наш «Наутилус» могут преодолеть такое расстояние!

– Забудьте, Игорь Викторович! – махнул рукой Сергей. – И на это есть две причины.

– И каких же, позволь узнать? – полюбопытствовал Верховицкий.

– Первое – второго «Наутилуса» нет, не было и не будет! – категорично заявил пилот. – И второе – я всегда буду помнить и ценить все то, что вы для меня сделали, но даже если бы у нас был наш «Наутилус», я все равно не полетел бы! Даже будь у меня разрешение на полеты, которого, кстати, нет и по известным вам причинам уже никогда не будет! Не хочу повторения того фиаско, после которого Конгресс не выделит вам даже лоханку для сверхблизких перелетов! Хватит с меня вашей команды, этих кретинов, которые даже траекторию пути не могут составить! Так что и обсуждать это смысла я просто не вижу!

– То есть, будь все иначе, ты полетел бы? – спросил профессор.

– Раньше надо было думать,– с безнадежностью в голосе сказал Сергей. – Теперь-то чего спохватились? Сидели бы себе дальше под колпаком правительства, которому теперь на вас по большому счету наплевать. Да и я бы тихо-мирно резал тут рудовики на запчасти.

– А ведь ты тоже мне соврал,– на профессора снизошло внезапное озарение. – Ничуть тебе не нравится твоя нынешняя жизнь! И рад бы ты что-то поменять, да только возможности нет!

– Ну поздравляю, логическая цепь верна,– проворчал пилот. – Только толку-то?