Николай Остапцов - Брызги времени

Не знаю, в чём заключается моя вина, но мне становилось горько и обидно от услышанного. Видимо, Ирина, его Подруга, тоже не хотела с ним встречаться лишний раз.

Как бы то ни было, во время его очередной «лекции о вреде молока и пользе курения» я ушёл. Не далеко, за гараж, где когда-то я «хватанул» побочное излучение от «Сирены». Я лежал почти на том же самом месте, рядом с огромными листьями того самого лопуха, под которым я когда-то спрятал недоеденную крысу.

Я лежал так, наверное, несколько минут, а может, и часов… Мне не хотелось идти в дом, не хотелось есть, не хотелось ни с кем говорить или читать. Не хотелось и спать, но я закрыл глаза, чтобы яркое солнце не слепило. Так и не заметил, когда появились те же «мурашки», которые мешали дышать, и я куда-то «провалился».

* * *

Когда я пришёл в себя, солнце не слепило. Не скажу, что была ночь, нет! Был день. Небо было белым, хотя никаких облаков не было. Просто, небо было белым – и всё.

Не придавая значения увиденному, я оглянулся по сторонам. Совершенно незнакомое место! Нет ни гаража, ни огромного куста репейника, ни знакомых лопухов…

Ничего не понимаю! Когда я засыпал, всё было привычно и понятно.

Куда всё подевалось?

Надо бы хорошенько осмотреться… Места, скажем прямо, незнакомые. Надо бы найти какое-то дерево или крышу… Может, увижу оттуда, куда я попал… Я сдвинул лапой несколько небольших камешков в виде буквы «М»: никогда ещё я не видел, чтобы камешки сами выкладывались в виде букв, так что это – хорошая метка…

Как назло, никаких построек нигде не видно. Где-то вдалеке – раскидистое дерево всё-таки есть, но… Как мне потом найти место, где я очнулся? Вдруг здесь есть какой-нибудь Портал? Я сейчас уйду от него… как потом вернусь?

– Ладно! – говорю я себе. – Как-нибудь разберёмся!

И пошёл к дереву. Жаль, не видно солнышка… можно было бы хоть как-то сориентироваться…

По мере того, как я приближался к дереву, у меня возникло убеждение, что это дерево я всё-таки где-то видел, а когда заметил, что оно обмотано блестящей цепью, то уже не сомневался – это ТОТ САМЫЙ дуб! Правда, цепь была вовсе не золотая, а, скорее, латунная, хотя кое-где на ней сохранились следы позолоты.

– Есть тут кто? – что есть силы, крикнул я.

В ответ – тишина.

Интересно, а где тот кот-учёный? Ведь, если есть дуб с золотой цепью, то должен быть и кот… Как он тут работает? Идёт направо – песнь заводит…

Пытаясь изобразить того кота, что я когда-то увидел в книжке, я запрыгнул на цепь. Ещё бы знать, где здесь «направо», а где – «налево»… Ладно, если я иду «по часовой стрелке», значит, всё время поворачиваю направо…

Кажется, разобрался!

Значит, мне сейчас положено песню петь… Что бы спеть? Тут ведь нужно что-то особенное… И, наверное, уж, не из любимых Палычем «Битлов»…

Немного поразмыслив, я понял, что старинных песен, подходящих для такого случая, я, наверное, и не знаю… Впрочем, вот!

Во саду ли в огороде

Девица гуляла,

Невеличка, круглоличка,

Румяное личко.

– Хорошо поёшь, котик! – вдруг услышал я. – Может, и сказку мне расскажешь?

– Можно, конечно, и сказку! – я развернулся на цепи, едва не свалившись, и начал: – В некотором царстве, в некотором государстве, жил-был царь…

Я не торопясь шёл по кругу, пока не заметил, что на меня смотрит какой-то парень, лет двадцати, хотя, может быть, и старше. От него шёл какой-то непривычный запах, была странная одежда, да и выглядел он совсем не так, как давно известные мне люди. И всё же, он показался мне знакомым.

– Извините, сударь, мы не могли с вами где-нибудь встречаться? – спросил я у парня. – Мне положительно кажется, что ваш облик мне знаком!

– Боюсь, что нет, мурлыка! Я б непременно запомнил столь удивительного и образованного кота!

– Что ж… В таком случае, честь имею представиться: Мурчик!

Парень расплылся в улыбке, от чего его густые чёрные бакенбарды на смуглых щеках зашевелились, а во рту стали видны белые зубы. Где же я мог его видеть раньше?

– Весьма… весьма приятно! Александр! Можете звать меня по-свойски: Саша! Я, знаешь, очень люблю сказки…

– Сударь, вы, случайно, не Пушкин? Александр Сергеевич?

– Да, брат, Пушкин… А откуда вы меня знаете?

– Признаюсь, я сам не очень понимаю… Несколько лет назад один маленький человек мне показал книгу, в которой был ваш портрет! Там было много интересного… Признаться, именно в той самой книге я и узнал, что можно ходить по цепи вокруг дерева и рассказывать сказки.