Дмитрий Кружевский: Поколения. Лоскутный мир

Поколения. Лоскутный мир.

(Искатель 6.)

Сегодня Гарвикус был не просто пьян, а очень пьян, причем количество разнообразного алкоголя внутри него медленно, но уверенно приближалось к той самой отметке, после которой его начинало тянуть на безудержные воспоминания о бурной молодости. Завсегдатаи «Грязной Карты» знали об этой его особенности и заметив первые признаки приближающегося словоизлияния (мечтательная улыбка, мутный взгляд пытающийся разглядеть очередную жертву рассказов о героических похождениях) торопливо вспоминали о своих делах и ретировались из таверны, либо перемещались в ее самый дальний угол. В результате вокруг Гарвикуса возникал круг пустоты, а из собеседников оставался лишь стоящий за стойкой вечно невозмутимый Уркай, занятый протиркой пивной кружки не очень чистым полотенцем. Разговаривать с ним было сродни беседы с вековым крудом и Гарвикус даже в крайнем состоянии опьянения это прекрасно понимал, а посему обычно расплачивался и недовольно бурча покидал заведение, чем весьма радовал его посетителей. Правда иногда, но случалось, что в таверну забредал какой-нибудь путник из дальних поселений, или кто-то из местных нажирался до степени полного отключения инстинкта самосохранения, вот тогда у старого солдата случался самый настоящий праздник словоблудия. Истории начинали сыпаться из него одна за другой, порой повторяясь в различных вариациях, а все попытки незадачливого слушателя покинуть своего собеседника пресекались угрюмым взглядом и могучей волосатой рукой, больше похожей на лапу тавра, как бы невзначай и по-дружески приобнявшую его за плечи. Похоже сегодня был именно такой редкий день.

К вечеру зарядил противный дождь с холодным ветром, так что посетителей было немного, да и те, заметив состояние Гарвикуса, спешно рассеялись по углам таверны, оставив того сидеть за стойкой в гордом одиночестве. Тот как всегда обвел помещение захмелевшим взглядом, рыкнул что-то невнятное, впечатал в засаленную поверхность стойки пару медяков и, покачиваясь, поднялся чтобы уйти, как дверь таверны протяжно скрипнула, впуская внутрь порыв промозглого ветра и кутавшегося в темно-зеленый плащ незнакомца. Он быстро огляделся и подойдя к стойке выложил на нее небольшой серебристый треугольник, сопроводив его негромкой просьбой:

– Что-нибудь горячего, если можно.

– Могу предложить лагер или рукул, а может господин имел ввиду что-то из еды?

Уркай лишь на миг прекратил бесконечную «полировку» очередного бокала.

– А пунш из нурги у вас есть?

Бармен молча качнул головой.

– Хорошо, тогда его и что-нибудь из мясного.

Казалось, что Уркай не двинулся с места, но монета тем не менее исчезла со стойки.

– Придется немного обождать, присядьте где-нибудь, – сказал он и, повернув голову, крикнул: – Гайза, большую кружку пунша и миску тушеной карвятины!

Вошедший еще раз огляделся и, остановив взгляд на ближайшем столике, направился к нему, скидывая на ходу с головы капюшон своего плаща. Гарвикус, уже взявший свой неуверенный курс в сторону незнакомца, резко остановился, покачиваясь и пытаясь осознать увиденное. Зашедший явно не был обычным рекрарцем: короткая шерсть на голове, отсутствие рогов, необычно гладкая кожа, странный нарост посереди лица. Инойр – существа, что по легендам сражались на стороне темных богов, а после поражения были сосланы на далекий Западный континент. Рассказывали, что подобных иногда видели в портовом Гуврене, но, чтобы одно из них забралось в такие дебри каким являлся приграничный Денрим… Зал таверны наполнился тихим гулом перешептываний и косыми взглядами, некоторые из которых были полны плохо скрываемого отвращения. Впрочем, пришлый не обратил на это никакого внимания, или, по крайней мере, не подал вида, а еще раз неторопливо оглядевшись, направился к ближайшему пустующему столу, на ходу ослабляя завязки своего плаща. Скинув тот с плеч на скамью, он уселся рядом и тут же напротив него словно из воздуха возникла массивная исходящая ароматным паром кружка.

– Ваш пунш, лер, – бархатным голосом произнесла миловидная помощница Уркайа, сразу же приковав своим неожиданным появлением большинство взглядов. – Мясо придется немного подождать.

– Спасибо, талакара 1 1 Талакара (рекрар.) – юная прелестница. ,– растянул свой рот в улыбке инойр, получив в ответ прекрасный оскал во все сто зубов и кокетливое движение бедрами, чем вызвал у большинства присутствующих тихое гневное шипение.