Татьяна Крылова - 25 сектор. Хроника победы

Кимберли выругалась, рискуя получить выговор.

– Ты устала. Иди домой. Отдохни от всего этого. Сколько там у тебя еще дней от отпуска осталось?

Кимберли ничего не ответила.

– Ступай, – вновь велел Рид. – Обещаю, я подумаю… Я постараюсь тебе помочь.

Лишь после этого девушка кивнула. В качестве подчиненной Рафаэля Рида она не могла рассчитывать на большее.

Покинув кабинет, Кимберли быстрыми шагами направилась в сторону приемной главы Агентуры.

– Добрый день, мэм! – увидев ее, радостно воскликнула Мила.

Помощница, как и полагалось, имела Голо в своей экипировке, но пользоваться ей очень не любила. Кимберли принимала это как должное, втайне радуясь тому, что в сером безликом здании Агентуры есть немного солнца: веселые глаза и лучезарная улыбка открытого миру человека.

– С момента последнего контакта не было никаких происшествий? – мрачно поинтересовалась Ким.

– Нет. Никаких сообщений и никаких визитов.

Ким неопределенно покачала головой.

– Пришли ко мне Арутюна Игнатьевича с докладом по делам серии № 25-13/74-А.

– Да, мэм.

Кимберли еще раз качнула головой и прошла прямо к двери в противоположной стене. Никакой таблички на двери или рядом с ней не было, но каждый сотрудник Агентуры знал, что ведет она в кабинет главы.

В ее кабинет.

– Свет! – произнесла девушка, когда дверь за ее спиной закрылась.

В других помещениях команда «свет» просто включала освещение. В кабинетах Агентуры кодовое слово активировало защитную программу, предупреждая несанкционированное открытие двери. «Ловушка для дурака», как называли программу агенты и другие сотрудники. Кимберли прибегала к помощи программы в редких случаях, когда хотела побыть в одиночестве.

Стены кабинета главы Агентуры были выкрашены в спокойные зелено-голубые тона. Никаких украшений, никаких стеллажей с документами и иными бумажными носителями возле них не было. Из-за скудности обстановки массивный стол и пара стульев возле него были похожи на айсберг, возвышавшийся над водной гладью.

Девушка со вздохом опустилась в кресло. Автоматически активировались экраны, встроенные в стол и расположенные над ним вертикально. Засветилась и объемная фотография, сделанная еще в Академии. На фотографии были изображены сама Ким, Майкл, Мила, Джонс и Рафаэль Рид – пятеро очень близких людей. Почти семья.

Кимберли потерла переносицу, сдерживая горькие эмоции. Одного из членов их дружной семьи больше не было в живых.

Поддавшись порыву, девушка взяла проектор с фотографией в руку, вошла в режим редактирования изображения и парой грубых мазков затерла улыбающееся лицо Майкла. Когда друг перестал смотреть прямо в душу, стало спокойнее.

Откинувшись на спинку кресла, Ким долго – почти целую вечность! – разглядывала получившееся изображение. Из печальных раздумий ее вырвал гудок коммуникатора.

– Мэм, к вам Арутюн Игнатьевич, – доложила Мила.

– Пусть войдет, – ответила Кимберли.

Она отключила защитную программу и дистанционно открыла дверь.

На пороге кабинета появился человек лет пятидесяти, склонный к полноте. Лицо его аккуратно обрамляли черные волосы, подбородок украшала бородка такого же цвета.

– Добрый день! – приветствовал начальницу Арутюн Игнатьевич Филлипов – главный судмедэксперт Агентуры.

– А добрый ли? – печально отозвалась Ким.

Филиппов развел руки в стороны, мол, у него иных не бывает, в отличие от его пациентов.

Кимберли предложила гостю присесть.

– Как мне передали, вас интересуют результаты вскрытия погибших агентов?

– Совершенно верно.

– Все результаты внесены в протоколы, которые вы видели. Боюсь, я не скажу вам ничего нового.

– Совсем ничего?

– Увы! Если агент разбился, то он разбился. Если утонул, то…

Ким понимающе кивнула, не имея желания дослушивать.

– Вы верите в это? – пристально вглядываясь в добродушное лицо, спросила девушка. – Возможно ли, что почти все агенты, работающие по 25 сектору, погибли при несчастных случаях в течение двух недель?

– Да, это выглядит странно, но, мэм, что мне остается? Я верю своим глазам и результатам своей работы, а они мне говорят, что это несчастные случаи. Хотя…

– Хотя? – подхватила Ким.

– Это все, действительно, очень странно. Я бы посоветовал вам, посмотреть на это дело повнимательнее. Методы судебной экспертизы вызывают восхищение и поражают в лучшем смысле этого слова. И все же они куда менее совершенны, чем разум живого существа, – Арутюн Игнатьевич коротко улыбнулся и добавил: – К тому же я знаю, что ваша интуиция еще ни разу вас не подводила. Если что-то кажется вам подозрительным, то дело, скорее всего, действительно нечисто.