Ринат Назипов - Жизнь игра (СИ)

— Ага, богатство. А что, это ты ворочал почти полутонную каменную плиту, ты прыгал по скалам. Это МОЕ богатство и что с ним делать буду решать только я. Захочу раздарю все, захочу в море выброшу, а захочу опять спрячу. И никто мне в этом не помешает!

С матами и проклятиями Яждомский выскочил на улицу. А я тем временем достал из третьего отделения ларца какой-то сверток. Аккуратно развернув кусок холстины, которым сразу же завладела Инга, я внимательно начал изучать странный пояс. Сантиметров двадцати шириной и как минимум полутора метров длинной, изготовленный из тонких металлических пластинок, скрепленных каким-то странным способом. Каждая пластинка толщиной оказалась не больше листа бумаги, но как я не старался ни одну из них не то что сломать, а даже и погнуть мне не удалось. Пряжка тоже оказалась очень странной, никаких иголок или гвоздиков, крючков или еще чего, на ней не было, просто два идеальных круга, изготовленных из другого металла, это если судить по оттенку, немногим больше чем сам пояс.

— А пряжка-то похоже сломана. Не вижу никаких защелок. А жаль! Да и сам пояс великоват, похоже его делали на какого-то гиганта. — с этими словами я захлестнул пояс вокруг своей талии и свел половинки пряжки вместе. С тихим щелчком пряжка сомкнулась и превратилась в единое целое, а сам пояс стремительно ужался плотно обхватив мою талию. Я подергал пряжку, потянул пояс в разные стороны, но безрезультатно, тот не поддался ни на йоту.

— А как его теперь снять? — ответом мне было ошеломлённое молчанье.

Неожиданно с улицы раздался громкий крик страха и боли. Не раздумывая мы бросились наружу. Первым выскочил я и сразу встал, пройдя лишь пару шагов от выхода. В нос шибанул запах свалявшейся шерсти и пота. Стойкий запах сильного и свирепого зверя, который никогда не скрывается ни от кого и считает абсолютно излишним вылизывать шерсть, легко перебивал запах крови и еще чего-то знакомого, но уже позабытого. Выбежавшая следом за мной Инга все поняла моментально.

— Медведь!

И верно, всего в паре десятком метров от нас на дыбы вставал огромный белый медведь. Огромный зверь двигался легко и непринуждённо, даже с какой-то грацией. И это, несмотря на то, что у него в плече болталось воткнувшиеся на пару сантиметров копье. Небрежным взмахом лапы медведь выбил из раны мешающую ему занозу, грязно-белый мех слегка окрасился кровью, но то, что никакого ущерба подвижности ил тем более жизни животного было видно и так. Следом за Ингой из избушки выскочила и Елена. Едва бросив взгляд на медведя, она рванула куда-то чуть в сторону, где в потемках виднелся какой-то бугор. Мишка взревев рванул ей наперерез. И тут мне все стало ясно. Все правильно, просто так медведь свою добычу не отдаст, а добыча у него была и был ею никто иной как Яждомский. Что повело его за избушку, зачем он взял в руки копье, теперь уже никто не скажет и уж тем более никто не скажет, зачем он попытался ударить им медведя, может хотел доказать, что и он тоже мужчина, добытчик, убив хозяина Арктики. Вот только силенок своих не рассчитал, наверное, думал, что медвежья туша это матрас, в который жало копья войдет как в масло, а о том, что даже автоматная пуля застревает в мощном мышечном каркасе этого зверя и не подумал. За что и поплатился. Удар мощной лапой, снабженной почти двадцатисантиметровыми когтями разорвал горе-охотника почти пополам. Вот и знакомый запах, так воняют распоротые внутренности. То, что Яждомский уже не жилец было ясно и без слов, но Лена все равно бросилась к нему, надеясь помочь, а вот у медведя оказались совсем иные планы. В последний момент я успел схватить молодую женщину и отбросить к себе за спину. И почти в тот же миг страшный удар заставил меня отлететь в сторону. Удар звериной лапы пришелся точно в брюшину, мне не надо было даже смотреть что со мной стало, я знал и так, с шипением мои внутренности вываливаются на весенний снег как комок змей, но я был еще жив, а под рукой оказалась рукоять древнего меча. Я думал, что не смогу встать, но как не удивительно удалось мне это довольно легко, как будто и не было всесокрушающего удара медвежьей лапы. Я невольно опустил глаза на землю. Ничего, ни змей кишок, ни крови, ни чего. Удар медведя пришелся на пояс, который с честью его выдержал. Вот только странно, такой удар должен был отбить мне все внутренности и переломать половину костей, как минимум, а чувствую я себя абсолютно нормально. Все эти рассуждения заняли у меня лишь пару мгновений, и в это время в мои уши ворвался дикий визг Инги. Зверь, посчитав, что со мной уже все кончено, обнаружил еще один объект для атаки и мощными прыжками нёсся прямо на мою подругу. Пусть это и прозвучит высокопарно, но в этот момент я перестал быть Александром Красновым, не бывшим десантником, не помешанным на холодном оружии конструктором, в этот момент я превратился в древнерусского витязя, на глазах у которого тупая зверюга хочет полакомиться его милой, а в руке у меня была зажата рукоять смертоносного оружия, пользоваться которым я умею очень даже не плохо. Длинный, стелящийся шаг, резкий взмах клинка и остроотточенная сталь падает на морду медведя. Перехват и узкий клинок раздвигая мощные пластины мышц устремляется прямо к сердцу хищника. Рев боли и ярости оглушил меня, а противная вонь из пасти зверя заставила отклониться, это меня и погубило. Второго удара лапой я уже не заметил, но и удар этот был уже почти агонией. Яркая вспышка и на меня заваливается медвежья туша. В первые мгновения я даже не почувствовал тяжести животного, а потом просто отрубился, провалившись в какой-то сияющий туман.