Алексей Галушкин - Пустота в квадрате. Книга 8. Я#плутониЯ

И как мне слезать?! Вот я ни черта не помню о своей жизни до полета: кто я, что я, откуда. А тут раз и вспомнилось, как в детстве зимой с ледяной горки на ледяночках гонял. Было весело… Сейчас как-то не очень.

Но вот он я, вот горка, вот ледянки, а вот еще стих детский вспомнился…

«Вот моя деревня:

Вот мой дом родной;

Вот качусь я в санках

По горе крутой.

Вот свернулись санки,

И я на бок – хлоп!

Кубарем качуся

Под гору, в сугроб.» 9 9 Иван Суриков. Стихотворение «Детство».

Эх – умирать, так весело и с музыкой. Не похоронной только. Фонотека у меня ведь и в скафандре была. А вы что думаете, я в полном одиночестве, да еще и в тишине по этим закоулкам миров шарахался?! Как бы не так – «нам песня строить и жить помогает!» 10 10 В. Лебедев-Кумач. Слова из песни «Легко на сердце от песни веселой». . Вот только, кого строить, мне из текста пока неясно было. А вот насчет жить – согласен.

Ладно, скажу честно, играла у меня в шлемофоне другая песня – попса какая-то. Под такую с тарзанки, думаю, точно не скачут. У меня же случай еще экстремальнее был. Я без страховки шел на… Вот именно, точно сказано – шел на… Потому нужна была серьезная музыка. Наверное, Rammstein подойдет – Du Hast, то что надо. У тебя есть… Верно, яйца. Это для меня.

Пока есть, когда съеду, останутся, нет – посмотрим. Включил Du Hast… Rammstein медленно запрягают, пока шло вступление я готов уже был раздумать. Но потом собрал бубенчики в кулак, уселся на сёрф и оттолкнулся.

И даже не страшно… Каких-то пятьдесят метров, это для сравнения всего семнадцатый-восемнадцатый этаж.

Плутон, как и Rammstein, тоже медленно запрягал. Сёрф с черепашьей скоростью пошел вниз. На Плутоне ускорение свободного падения напомню 0,617 м/с2, то есть практически в шестнадцать раз ниже земного.

Короче говоря, разгонялся я медленно, но верно. Эти пятьдесят метров вниз представляли собой параболическую траекторию длиной метров в семьдесят-восемьдесят, которые я проехал где-то за полминуты или чуть меньше – долго, точно.

Меня уже подбешивать начал весь этот аттракцион. «Греби ластами» во французском Диснейленде выглядел куда быстрее, особенно, когда катишься на бешеной скорости задом наперед над черной бездной. Здесь же были не просто черепашьи скорости, а улитные истории какие-то.

Разогнавшись ко дну до скорости чуть выше быстрого шага, я было хотел уже слезать, да не тут-то было. Скользко очень, не затормозить. Так что «пролетев подошву», я и мой сёрф «помчались» в горку напротив под уже набравший обороты хорошего колесного парохода начала XIX века Du Hast…

Ну, что сказать. А нечего мне сказать. Оставалось только сидеть, держаться покрепче, ехать и получать удовольствие под бодрый ритм:

«Du

Du hast

Du hast mich» 11 11 Группа Rammstein. Слова из песни «Du Hast».

Перевожу для неграмотных, чтобы понятен был немецкий трэш-метал или какой он там у них есть на американской военной базе:

«Вы

У вас есть

Вы меня…»

Звучало, как хорошее, нормальноее ругательство по-русски, честное слово. И все бы ничего, даже весело, если бы не перемычка посередине дороги, та, что между колеями. А она ведь всего в полглубины была, то есть метров тридцать высотой. Логично, что согласно законов физики, что в восьмом классе изучают, при низком трении я должен был перемахнуть эту преграду по инерции.

За это время Du Hast в динамиках сменился уже на Mutter:

«Mutter, Mutter…» 12 12 Группа Rammstein. Слова из песни «Mutter». …твою!.. Только что и подпел я, перелетая с подскоком вершину.

«Keine Sonne die mir scheint…»

Нет Солнца, которое мне кажется …

И снова вниз. Очень забавно, как в замедленной киносъемке. Когда подскакиваешь – это медленное ощущение невесомости между взлетом и падением.

Ладно, все оказалось вовсе не так страшно, как казалось заранее. И что самое главное, никакая мегатварь не выскочила, не выпрынула и не понеслись мои клочки по закоулочкам, как случилось с несчастным улитоном.

Не прошло и полчаса, как я смог полностью остановиться внизу дороги и приступить то ли к supserrfing(-у) без весла, то ли к сноубордингу без снега.

Скажу так, в теории предварительно выглядело все куда проще и намного элегантнее. Но на практике ни простоты, ни элегантности никакой не было. Цирк был, но из клоунов остался только один я.

«И друзья-мальчишки,

Стоя надо мной,

Весело хохочут

Над моей бедой.

Все лицо и руки

Залепил мне снег…

Мне в сугробе горе,

А ребятам смех!

Но меж тем уж село